Настоятель молитвенной комнаты во имя св. прав. Иоанна Кронштадтского в Исправительной колонии № 3 УФСИН России по Магаданской области в г. Магадане – о служении тюремного священника, вере и неверии, преображении душ и главном вопросе, с которым к нему обращаются заключенные.

Маленький город

– Отец Иосиф, расскажите, пожалуйста, о Ваших подопечных.

– Я исполняю служение в исправительной колонии общего режима, где находятся осужденные в возрасте, в основном, от 18 до 27 лет, контингент молодой. Тот самый возраст, когда человек еще не определился в жизни. Получилось так, что в силу различных обстоятельств он попал в это учреждение. И именно здесь некоторые из узников встают на духовный путь, о котором раньше даже не думали. До этого сфера интересов у них была другая, потому что пока ничего не случается, человек и не задумывается о духовных ценностях. 

Так сейчас живут очень и очень многие молодые люди. А тут священник приходит, и душеполезная литература есть – у нас большая библиотека. Человек начинает потихонечку читать, интересоваться. Конечно, так делают далеко не все: из всего количества заключенных только процентов 10-15 приходит в наш временный домовой храм, где мы сейчас служим, то есть 5-6 человек. Есть у ребят и возможность работать, а кто-то заочно учится: туда и преподаватели приходят, и в профучилище там можно получить специальность.

– На воле одни в храм приходят осознанно, постоянно, другие – из любопытства или свечу поставить. У вас так же?

– Приходят те, кто уже определился, для кого Бог стал частью жизни. Как они пришли к вере? За кого-то, может быть, родственники молились, а кто-то раньше, на воле, в душе своей верил, но до храма все как-то не доходил. Все как всегда: сколько в городе живет людей, а в храм приходит лишь небольшой процент. Так и тут. Тюрьма – это маленький город.

Но, так или иначе, все, кто к нам приходит, делают это осознанно. Чтобы зайти лишь из любопытства – таких нет. Время, когда люди просто хотели посмотреть на священника, служащего в такой организации, уже прошло.

Общение заключенных со священником происходит и вне молитвенной комнаты. Бывает, приглашают выступить с лекцией, провести духовную беседу – туда все приходят. Кто-то даже и с упреками к тебе. Начинаешь что-то рассказывать и слышишь между заключенными неодобрительные реплики, переговариваются, даже презрение выказывают. А другие внимательно слушают. Все зависит от внутреннего состояния человека. Все как в обычной жизни.

– В обычной жизни православных нередко воспринимают как людей не от мира сего. А как к верующим заключенным относятся другие заключенные?

– Такого, чтоб глумились над Богом, чтоб верующие презирались, здесь нет. Наоборот, люди зрелые, даже побывавшие в местах лишения свободы не один раз, часто размышляют о Боге, понимают, что духовный мир действительно существует.

Наши ребята спокойно молятся в камере, вместе правило совершают. А если кто-то не молится по каким-то своим убеждениям, то он не препятствует другим. Сейчас это как-то осознанно стало, наверное, в связи с тем, что на протяжении более чем 30 лет храмы открыты.

Конечно, были единичные случаи, когда кто-то несколько запутывался. Начинал чересчур рьяно воцерковляться, не имея смирения, по гордыне, но это редкость. У Бога все должно быть совершенным.

К Богу и с Богом

– Разрешается ли заключенным иметь в камере иконы, молитвословы?

– Да, они могут иметь у себя иконы карманного формата, небольшие молитвословы. В нашей исправительной колонии заключенным разрешается и в молитвенной комнате находиться час или два в сутки, а после молитвы они возвращаются в отряд.

– Проходят ли какую-либо проверку духовные книги, которые читают узники?

– Да, по закону «О содержании под стражей» священник, аккредитованный в УФСИН (Управлении Федеральной службы исполнения наказаний) для нахождения в исправительных учреждениях, имеет свою печать, которую он ставит на просматриваемую им духовную литературу. После проверки тех или иных книг на предмет содержания, если в них нет экстремизма или сектантства, ставится печать тюремного священника. Потом свою печать ставит оперативный отдел – книга проверена, и уже тогда она возвращается заключенным.

– Совершаете ли Вы Крещение в исправительной колонии?   

– Да, у нас совершается Таинство Крещения. И когда человек крестился, всегда видно: если Православие стало частью его жизни, он так же и продолжает ходить в церковь. Но бывает, кто-то крестится просто, чтобы успокоить свою совесть. Например, он совершил убийство, нечаянно кого-то задавил. Такой человек думает: достаточно исповедоваться, Бог простит, и все «в порядке». А ведь человек должен переживать свой грех снова и снова. В основном, это понимают только воцерковленные ребята. А те, кто больше не приходит в храм, считают, что у них есть более важные дела, чем посещение церкви. Все как в обычной жизни. Исправительное учреждение – это то же самое общество, только в меньшем масштабе.

– С каким вопросом к Вам чаще всего обращаются Ваши подопечные?

– Чаще всего ребят волнует, правда ли, что Бог простит проступки, совершенные ими до того, как они знали, что есть Бог, есть Таинства, есть духовная жизнь. Конечно, все хотят поскорее выйти на свободу.

Молитвами отца Иоанна

– Что Вас больше всего потрясло, когда Вы начинали путь тюремного служения?

– Когда я только начинал посещать эти учреждения, было видно, как тяжело там людям. Я оттуда выходил, будто из меня все соки выжали. Мало людей, которые действительно по-человечески бы относились к заключенным. Хотя есть и среди офицерского состава, и среди младшего рядового состава человечные сотрудники, такие, как в первые века христианства: работал тюремщиком, а после смены приходил и приносил узникам продукты, вел беседы с заключенными, чтобы морально облегчить их состояние. Есть такие люди, правда. Но их не так уж много.

Поразило и то, что мужчины, не стесняясь женщин (а здесь работают и женщины), ругаются матом. Порой даже сами женщины ругаются. Но человек ко всему привыкает, просто уже слова пролетают мимо ушей, стараешься не обращать на них внимания. Верующие заключенные стараются без жаргона разговаривать, нормальным языком, по-человечески.

– Что сегодня включает в себя Ваше служение тюремного священника? 

– Все, что совершается в обычном храме, совершается и у нас. Разве что здесь существуют ограничения по времени и количеству посещений священника. И духовные беседы проводим, и исповедь, и соборование, и Причастие совершаются. Привозим иконы с частицами мощей, ребята прикладываются. Конечно, служим и общий молебен с поминанием многих святых и, первым делом, после Господа и Божией Матери, как храмовый святой поминается Иоанн Кронштадтский. Ребята знают, в честь кого освящен наш домовой храм.

– Каково их отношение к этому святому? Говорите ли вы с ними о Кронштадтском пастыре?

– Конечно! Все, кто приходит в нашу молитвенную комнату, задают вопросы о Батюшке. После молебнов у нас остается время на духовные беседы, общаемся. Я рассказываю им что-то из жития Батюшки, читаем книги о нем, труды его.

Кто-то из ребят для себя открыл в отце Иоанне молитвенника и помощника в тех духовных вопросах, которые они, может быть, даже не решаются, стесняются обсуждать со священником. Кому-то он помогает дисциплинировать свою внутреннюю жизнь, потому что тут очень тяжело: не только в бытовом плане и отношениях между заключенными, но и в отношениях с администрацией. Ведь любое нарушение – это сразу взыскание. А чтобы взыскание снять, надо три-четыре благодарности получить: не так-то и просто!

Особое приглашение

– Как к священнику относится администрация?

– Можно сказать, отношение к нам терпимое. Если священник со своей стороны не проявляет назойливости, все нормально. Ведь и с администрации тоже спрашивают: в местах лишения свободы должны проводиться мероприятия по духовно-нравственному воспитанию, например, выставки икон, конкурс звонарей.

Даже если среди заключенных того или иного учреждении нет особых талантов, все равно воспитательный отдел проводит какую-то работу, приглашают и священников с лекциями.

То есть, это можно назвать взаимным сотрудничеством. Да и привыкли они к нам, потому что священники уже не первый год приходят.

– Как осуществляется приглашение священника в исправительную колонию?

– Я заранее созваниваюсь с администрацией, с воспитательным отделом, и они говорят, смогут меня принять или нет, потому что в этом учреждении свой распорядок.

Отказывают редко – если только карантин, усиление режима или какое-нибудь мероприятие. А так я свободно могу туда попасть, по крайней мере, так было до начала карантина. В Магадане сейчас зарегистрировано очень много случаев коронавирусной инфекции, по Дальнему Востоку у нас самый интенсивный рост заболеваемости. Поэтому местные муниципальные власти, конечно, это и санитарный врач УФСИН, решили ограничить посещение заключенных. Ведь священник – не сотрудник, к нему могут предъявить эпидемические требования и просто не допустить.

Остается только надеяться, что в скором времени уровень заболеваемости пойдет на спад и снова появится возможность посещать узников.

Богу и людям

– Почему было решено назвать храм именно в честь Иоанна Кронштадтского?

– Так решил наш владыка, потому что этот святой олицетворяет ревностное, жертвенное служение по отношению не только к Богу, но и к людям. Из его жития мы знаем, что он нередко передавал денежные вознаграждения и подарки другим людям, тем, кто в них действительно нуждался. Думаю, Батюшка водительством Самого Духа Святого знал, какой человек в чем имеет необходимость.

Для нас очень важно и другое: какие требования он предъявлял к людям, такие – и по отношению к самому себе. Это был ревностный и служитель, и исполнитель заповедей Божиих.

– Будет ли построен храм? Каковы перспективы?

– Владыка освятил закладной камень, но сама церковь пока не построена, поэтому сейчас молимся в молитвенной комнате. К сожалению, возможности строить пока нет, и это связано не только с карантинными мерами. На первый взгляд, кажется, что в нашем регионе сосредоточены все природные богатства России, но в сравнении с европейской частью страны здесь все во много раз дороже. Те же стройматериалы: при таких ценах, как у нас, в центральном регионе можно было бы десять храмов построить, а здесь – только один. Железной дороги же здесь нет, доставка – морем или самолетом, транспортными компаниями, а это все очень дорого.

Другая проблема для нас заключается в том, что все учреждения УФСИН себе не принадлежат в финансовом плане. За каждую статью расхода с них спрашивают, каждая копейка на счету. А строительство церкви означает большие расходы.

И еще важный момент. Я знаю одно исправительное учреждение строго режима, где содержатся люди возрастные, с жизненным опытом и большим сроком. Так там сидельцы сами выступили с инициативой строительства храма, лет пять собирали средства, даже их родственники делали перечисления, и так своими силами они возвели на территории исправительного учреждения небольшую деревянную церковь. У нас такого нет, потому что сроки маленькие у ребят, а контингент очень молодой, они пока практически не задумываются о духовной жизни. Несмотря на это, я, конечно, надеюсь, что мы рано или поздно построим здесь храм.

– Ваши пожелания Иоанновской семье.

– Желаю всем помощи Божией, здоровья телесного и духовного. Сейчас очень много вбрасывается новостей, которые соблазняют людей. Хочется пожелать, чтобы мы общались друг с другом, поддерживали друг друга, в том числе и молитвенно. А руководителям Иоанновской семьи, всем, кто помогает этому общению – сил, времени и здоровья!