Настоятельница Сурского Иоанновского женского монастыря рассказывает о Пинежской земле, о духовной сокровищнице ее великого сына, святого праведного Иоанна Кронштадтского, и о возрождении Сурской обители во славу Великой России. Интервью опубликовано в печатном журнале «Поморская столица».

Форпост православия

— Матушка Митрофания, каким Вам видится Пинежье?

— Пинежье — одно из самых заповедных, исконных и духовно сильных мест России. С любого холма вам откроются густые хвойные леса, в селах живы традиции русского фольклора, народных промыслов и деревянного зодчества, принесенные сюда почти тысячу лет назад из новгородских и ростово-суздальских земель вместе с православием. Одним из пинежских центров средоточия этих ветвей освоения северных земель на слиянии двух рек стало именно благословенное село Сура с его лугами, лесами и озерами.

В XII веке по реке Пинеге возникли первые русские погосты-фактории. По-видимому, в Суре находился один из таких погостов. Первое упоминание о нашем селе встречается в новгородской летописи 1471 года. В 1587 году здесь была построена шатровая в основании крестообразная церковь Введения Пресвятой Богородицы во храм. Это говорит о том, что Пинежье в ту пору под княжеским или боярским владением уже принадлежало Московскому государству. В 1687 году по грамоте архиепископа Холмогорского и Важского Афанасия в Суре была возведена деревянная пятиглавая церковь Святителя и Чудотворца Николая. И эти крупные храмы лишь подчеркивают значение села в цепи пинежских поселений, живущих лесным, солеваренным, кожевенным и другими промыслами.

С конца XIX века по 1917 год Сура являлась центром Сурско-Сергиевской волости и Никольского прихода, которому принадлежали три часовни в деревнях Шулонемской, Пимберской и Поганосурской. Приход насчитывал 2760 человек. Сурский Никольский приход был одним из крупных среди пинежских приходов, уступая только Пинежскому Свято-Троицкому. При Сурском приходе числилось 1180 мужчин, 1140 женщин, не считая деток.

— С этим развитием Пинежья неразрывно связана деятельность православных монастырей?

— Они во многом стали основой экономического и культурного роста территории, а храмы концентрировали духовную мощь и нравственный стержень людей, осваивавших родной край поколение за поколением. На Пинежье в разное время были основаны пять монастырей: Кеврольский Воскресенский (XIV в.), Красногорский Богородицкий (1603), Веркольский Артемия праведного (1644), Ламбасский (XVII в.), Сурский Иоанно-Богословский (1900). Примечательно, что эта важная роль монастырей всегда поддерживалась не только силами доброхотов, жертвователей, благотворителей, но и питалась всемерной поддержкой государственной власти.

Сура — Иоаннов Иерусалим

— Период на рубеже XIX — XX веков в расцвете Пинежской земли неразрывно связан с именем Иоанна Кронштадтского?

— Ежегодно в конце мая или начале июня Батюшка приезжал на родину с паломничеством, молитвенным шествием на гроб отца, на место первых откровений Божьих. По дороге отца Иоанна встречали толпы земляков, и Батюшка благословлял верующих. Без сомнения, эти встречи с родной землей были для него самыми радостными днями жизни. Некто очень точно сказал об этих местах, словно запечатлев суть на все времена: «Где-то далеко-далеко, точно в другом мире, есть большие города с их шумной, суетливой, а нередко и греховной жизнью; но звуки ее не долетают до глухого Сурского уголка: здесь живут тихо, спокойно, размеренно, скромно и почти праведно». Духовная дочь и сподвижница отца Иоанна игуменья Таисия свидетельствовала, как с борта пароходика Батюшка приветствовал родное село: «Сура, Сура дорогая! Сура, родина моя! Колыбель моя святая! О, тебя ль вновь вижу я?» Он приезжал не только великим молитвенником за свою малую родину, но и деятельным преобразователем ее. Божия Матерь указала отцу Иоанну место для будущей Сурской женской обители. А строительство монастыря стало делом послушания Божьему слову. Потому наш монастырь — это свидетельство чуда: разговора между Небом и человеком.

Забота Батюшки о сестрах проявлялась и в том, что он принимал деятельное участие в формировании внутренней жизни монастыря. Им сделаны глубокие замечания в Уставе монастыря по поводу молитвы. Батюшка наставлял сестер: «Будьте верны Господу, обручившему вас Себе как невест Своих, и оправдайте делом свою верность. Аминь»...

Когда Иоанн Сергиев был отроком, он ходил в деревянные храмы, построенные еще в XVI—XVII веках. Но они сделались ветхими, и тогда Батюшка стал собирать пожертвования на строительство нового храма, который сначала предполагался деревянным. Но тут широкой рекой пошли пожертвования со вcей России. И в 1889 году с благословения отца Иоанна Кронштадтского в Суре было освящено место под постройку нового каменного храма с десятью колоколами. Между двумя старыми церквями на возвышенности в связке с двухъярусной колокольней был поставлен великолепный белокаменный храм византийского стиля во имя святителя Николая, освященный в июне 1891 года. Неподалеку от Никольского храма располагалась часовня-усыпальница родителя Илии Михайловича Сергиева, церковно-приходская школа и лавка в каменном исполнении.

— Думаем, самым значительным подвижничеством отца Иоанна Кронштадтского на Пинежье стало создание им в Суре женского монастыря?

— В 1899 году Батюшка благословил в Суре основание общины, которая с 1900 года обрела статус Иоанно-Богословского женского монастыря. На его открытие приехал сам отец Иоанн: «Господь сподобил меня основать в родном моем селе монашескую женскую обитель. Это величайшая милость Божия ко мне и к сестрам и к жителям селения. Так как обитель прежде всего есть святое место постоянных богоугодных подвигов молитвы, послушания и всякой христианской добродетели и может служить прекрасным живым примером благочестия и трудовой жизни для всех окружающих». А сестринской общине Батюшка сказал в проповеди: «Первым вашим делом, сестры, должно быть богомыслие и молитва. Вторым — всегдашнее воздержание в пище и питии, чистота помыслов и чувств, телесный труд и беспрекословное послушание, обучение себя кротости и смирению по Христовой заповеди «научитеся от меня яко кроток и смирен сердцем».

По замыслу отца Иоанна Кронштадтского монастырь должен был быть примером благочестия и трудолюбия, просветительским центром для мирян, вести миссионерскую и благотворительную деятельность, стать попечителем престарелых, приютом сирот, пристанищем бедных и безродных.

За двадцать лет начала своей истории Сурская обитель сыграла огромную роль в хозяйственной и культурной жизни верховьев Пинеги. Монастырь находился в каменной ограде. Внутри находились каменная колокольня, деревянная домовая церковь во имя святого апостола и евангелиста Иоанна Богослова, двухэтажный каменный корпус с мезонинами и с трапезной, трехэтажный деревянный сестринский корпус, двухэтажный деревянный корпус школы и общежития для девочек, одноэтажный с двумя мезонинами корпус мастерских, беседка для отдыха, огород и сосновая роща, двухэтажный дом священника монастыря Георгия Макковеева. Помимо этого в ограде находилось еще шесть нежилых зданий, а за оградой — еще двадцать различных зданий, в числе которых гостиница с трапезной и родной домик Батюшки, перенесенный поближе к монастырю.

На правом берегу реки Суры обитель устроила механический заводик с каменной кочегаркой. В ней был поставлен паровой локомобиль, приводивший в действие лесопильную раму, машину для выделки кирпичей, мукомольные поставы и дроворезку. Кроме того, отец Иоанн подарил обители речной пароход «Святой Николай Чудотворец» и несколько барж.

В 1900 году Сурская обитель по царскому указу стараниями Батюшки получила в дар корабельную Летовскую рощу в 18 км к югу от Суры. Здесь, в сосновом лесу, был устроен Свято-Троицкий скит монастыря с храмом в честь Животворящей Троицы, хозяйственные и жилые постройки, пашню и угодья для выпаса скота, а также проложена удобная дорога. Батюшка Иоанн очень любил это место и 120 лет назад сам освятил Троицкую церковь, отслужил здесь первую Божественную литургию. Храм несколько раз сгорал, но всякий раз возрождался из пепла, вознося свои кресты к небу.

— Какими же были труды сестер монастыря?

— У каждой из них было свое дело: столярничали, пели на клиросе, ухаживали за скотом, шили и чинили обувь, пекли просфоры и хлеб, приготовляли квас, преподавали в женской монастырской школе, занимались стиркой, шили и вышивали, работали на кирпичном заводе, писали иконы, варили пищу для сестер, корчевали лес.

Каждая сестра несла молитвенные труды. Ежедневно в 5 утра все монахини и послушницы неукоснительно собирались на полуношницу. Затем в половине восьмого утра совершалась Божественная Литургия. Вечером также были богослужения. Совершалось чтение неусыпаемой Псалтири. Перед отходом ко сну сестры собирались в храм, где совершалась пятисотница. Прожив долгие годы в стенах монастыря, сестры, наиболее преуспевшие в послушании и молитве, сподоблялись монашеского пострижения... В 1917 году в обители жили 196 сестер. В списках на момент закрытия монастыря 1 января 1921 года числилось 135 сестер, 19 из которых были монахинями.

— Крепкое хозяйство!

— При этом не забывайте, что Сурская обитель занималась и благотворительной деятельностью на общую пользу, оказывая, например, помощь нуждающимся крестьянам и родственникам погибших солдат. В монастыре, выполнявшем просветительскую миссию, была книжная лавка, читальня, для прихожан выписывали православные журналы и газеты. По воскресеньям и в праздники читались духовно-нравственные повествования. При обители работали аптека и больница, церковно-приходская школа и воскресная школа для взрослых. В монастырской школе, организованной по типу интерната, девочек обучали шитью, рукоделию, пошиву обуви, вязанию, прививая воспитанницам умения будущей хозяйки и матери. Сурская обитель имела подворья в Архангельске и Санкт-Петербурге, которое позднее было преобразовано в самостоятельный Свято-Иоанновский женский ставропигиальный монастырь.

Феномен Сурского монастыря как раз и состоял в том, что, что особое внимание в нем уделялось служению миру, а не отречению от него. Его насельницы свободно общались с населением Пинежья, активно занимались просветительской и благотворительной деятельностью, заслужив искреннее доверие пинежан.

В 1905 году, на пятидесятилетие священства отца Иоанна, в благодарственном адресе из Суры земляки с восторгом перечисляли благие деяния Батюшки в родном селе: «Суру, доселе известную под именем «поганой (языческой) Суры», Вы сделали светлым краем... Благодаря же Вам, ввиду постоянного движения сюда массы людей, — появился почтовый тракт, в Суре открыто почтовое отделение, а летом — пассажирское пароходство! Не можем умолчать и о Вами же устроенном Иоанно-Богословском женском монастыре и Свято-Троицком ските с многочисленными при них постройками — лесопильным, мукомольным и кирпичным заводами и каменной двухэтажной лавкой...» Да, устроение Батюшкой обители стало частью его большого труда по преображению его малой родины.

— Кто возглавлял обитель в прежние годы?

— Настоятельницами Сурской обители последовательно были игумения Варвара (в миру Надежда Ивановская, 1900—1902), игумения Порфирия (в миру Екатерина Алексеевна Глинко, 1902—1917), игумения Серафима (в миру Анастасия Ефимова), на служение которой пришлись самые горькие годы монастыря.

После 1917 года монастырь был поставлен вне закона, хотя часть сестер (16 человек) по доброй воле пошли работать в учреждения Советской власти — в Карпогорскую и Сурскую лечебницы, в Карпогорский отдел народного просвещения, в Веркольский исполком… 8 декабря 1920 года Сурский волостной съезд Советов постановил ликвидировать монастырь.

Сестры обратились с ходатайством в Архангельский губернский Совет народного хозяйства: «Мы постановление считаем немилосердным, так как проживаем в монастыре 21 год. Из нас нет ни одной буржуйки, и мы пришли на голый песок, где не было никакого строения, каковое и пришлось нам начинать своим трудом: раскапывать канавы, вырывать пни, чтобы расчистить место под постройку, разрабатывать землю и расчистку под сенокос и под огород, носили сырой кирпич. Если нужны вам наши помещения, то разрешите удалиться нам в скит, где и наделить нас землей, которую мы и будем обрабатывать и кормиться своими собственными трудами, чтобы не пользоваться привозным хлебом». Но ответ был категоричным: «Рабочие труженицы Советской власти нужны. Разрешить же образовывать отшельнические союзы людей, убивающих себя, Советская власть не намерена». В январе 1921 года Сурский монастырь перестал существовать...

Время собирать камни

— Но ведь не иссяк дух обители, вечно живой молитвами отца Иоанна Кронштадтского?

— Воистину! Батюшка все эти годы незримо попечительствовал Сурской земле. Православие на ней возрождалось шаг за шагом — зримо и неуклонно. В 90-е годы по просьбам жителей в деревянном доме, построенном когда-то по собственному проекту монастырским священником отцом Георгием Маккавеевым, был создан молебный дом. В воскресные и праздничные дни совершались службы, женщины собирались на совместную молитву. Позднее здесь был освящен домовой храм имени святого праведного отца Иоанна Кронштадтского, который останавливался в этом доме по приезде в Суру.

В 1991 году над могилой отца, Ильи Михайловича, и сестры Иоанна Кронштадтского, Дарьи Ильиничны, был установлен поминальный крест. Сегодня на этом месте в прежнем виде воссоздана каменная часовня. Именно в этом месте 23 августа 1992 года при посещении Суры Патриарх Московский и всея Руси Алексий II отслужил панихиду.

31 октября 1994 года епископ Архангельский и Мурманский Пантелеймон благословил воссоздание в Архангельске женской общины Иоанно-Богословского Сурского подворья, а в 1998 году по благословению епископа Архангельского и Холмогорского Тихона в Суре была образована община возрождающейся Иоанно-Богословской женской обители. В 1997 году 13 послушниц из Казахстана и Молдовы стали восстанавливать Сурскую обитель. Они были не первые, кто пытался возродить монастырь на родине святого Иоанна Кронштадтского, но никто долго тут не выдерживал. Поэтому и новеньких подвижниц местные жители поначалу приняли с большим недоверием.

Им поначалу пришлось очень нелегко. Мерзли суровыми зимами, спать приходилось в шапках, шубах, валенках и рукавицах. Вода ночью замерзала даже около печки. Почти всю зиму ели только пшенную кашу на воде. Они не имели порой самого необходимого, но молились и не опускали рук, возрождая монастырское хозяйство. Порой, собравшись вместе, сидели, плача и молясь. Но, как говорится, где больше скорбей, там больше утешений...

Сестры выдержали все испытания, а местные полностью изменили к ним свое отношение. Дали другой дом, помогли отремонтировать печки. А самое главное — жители села стали ходить в храм, многие приняли крещение. В доме, который раньше принадлежал священнику Георгию Маккавеву, бывшему духовнику Иоанно-Богословского монастыря, сестры оборудовали церковь. С тех пор каждое воскресенье и в праздничные дни братия Веркольского монастыря служили в нем и совершали требы.

Постепенно жизнь общины налаживалась: построили коровник, купили корову, приняли в дар лошадку. Сурский лесхоз выделил делянку в лесу на болотине, и зимой сестры с помощью местных жителей стали заготовлять дрова: рано утром уезжали в лес и по пояс в снегу с добровольными помощниками заготавливали топливо. Вскоре у общины появились свои огороды, теплицы, сенокосные угодья. Сестры начали занятия в общеобразовательной и воскресной школах, готовили с ребятишками Рождественские и Пасхальные праздники.

Когда же община достаточно окрепла, сестры решили взяться за восстановление Никольского храма. От него осталась только каменная коробка с наполовину разрушенными стенами. И только 29 мая 2003 года здесь начались первые восстановительные работы. Когда из храма был вывезен двухметровый слой мусора, в алтарной части и в самом храме проступили плиты пола, именно те, по которым ходил сам батюшка Иоанн. На возрождаемый храм доброхоты пожертвовали в общей сложности десять вагонов кирпича, которые сестры поштучно перебрали руками, прежде чем те в 2005 году легли в стены церкви. В 2007 году удалось выполнить кровельные работы, установить купола и кресты, а годом позже оштукатурить храм снаружи. Стройка церкви получилась поистине всенародной — каждый жертвовал все, что мог. И вот 16 августа 2012 года в Никольском храме отслужили первую Литургию. Через два года появилась колокольня, и Святая Церковь ныне вновь поет величание святителю Николаю в его храме...

В ноябре 2012 года митрополит Архангельский и Холмогорский Даниил подписал распоряжение о создании Сурского Иоанновского женского монастыря в честь святого праведного Иоанна Кронштадтского. Была построена новая обетная часовня и купальня у источника Святителя Николая в 4 км от Суры. В 2014 году на прежнем месте была возрождена Свято-Троицкая церковь в скиту Летовской рощи.

Пешком в Суру

— Что привело Вас в Суру?

— В 2011 году Патриарх Кирилл благословил учреждение монашеской общины, а годом позже решением Священного Синода меня назначили настоятельницей вновь образованного Сурского Иоанновского женского монастыря. В те годы я была прикомандирована для руководства завершающего этапа восстановительными работами в Никольском соборе. Большой опыт монастырского эконома, ведающего главным образом делами строительными, был здесь попросту необходим. В один из дней в Суру по окончании работ прибыли митрополит Архангельский и Холмогорский Даниил с Владыкой Феогностом (ныне архиепископом Каширским), возглавляющим Синодальный отдел по монастырям и монашеству. Мы совершили первую Литургию в восстановленном храме. Сделанное в Суре подвигло к решению преобразовать общину в монастырь. Когда отец Николай Беляев спросил, поеду ли я на Север, я с радостью воскликнула: «Не только поеду — пешком пойду!» И, признаюсь, что за все это время я ни разу, ни часа, ни минуты не пожалела о том, что оказалась здесь, в благословенной Суре, хотя в Петербурге остался большой кусочек моего сердца. Все делается промыслом Божьим. Так я и оказалась в Суре благословенной, идя к этому всю свою жизнь...

Меня утвердили настоятельницей, а сестры (тогда еще послушницы) стали насельницами созданной обители. Несмотря на ее бедность и скромный достаток, мы все ощущаем силу места, давшего православному миру могучего молитвенника святого праведного Иоанна Кронштадтского. Нас здесь всего пятеро, но каждая из нас прибыла в Суру по зову сердца, а точнее — промыслом Божьим. Ведь в монастырь не идут от чего-то, спасаясь от уныния, неустроенности своей жизни и проблем. В обитель идут к чему-то, а точнее — к Кому-то: ко Христу и Его святым, по любви к Богу и к Его святому — праведному Иоанну Кронштадтскому.

Я вижу людей и легко определяю: кто — наш, монастырский, а кто от себя бегает... В обитель приходят те, кто любит молиться и трудиться, те, кто имеет в сердце любовь ко Христу и дорогому Батюшке. Если человек не имеет в себе таких качеств, то сами нелегкие условия жизни здесь помогут ему быстрее и честнее взглянуть в собственное сердце — долго он здесь не выдержит. А если есть в его сердце любовь и упование на помощь Христову и святого праведного Иоанна, то, поверьте, любые трудности будут восприняты спокойно, как должное. Мы убеждались, что Батюшка не оставляет нас без благодатной помощи. Он всегда рядом с нами. Батюшка отец Иоанн Кронштадтский вдохновлял: «Ни одно слово молитвы не пропадет даром. Господь наградит за искренний вздох о ближнем».

— Легко ли было начинать дело возрождения монастыря на суровой и прекрасной земле Иоанна Кронштадтского?

— Нет, конечно. Но это не умалило тихой радости от того, что я еду именно туда, где появился на свет наш Всенародный батюшка. Счастье даже просто ходить по его земле и смотреть на мир его глазами, ведь пинежская глубинка во многом все так же прекрасна природой, тишиной и людьми. Нет ничего на свете лучше нашей Суры...

Это настоящая русская глубинка — дальше, считайте, некуда. Но отсюда как раз прекрасно видна суть происходящего в огромной России и в бескрайнем мире. И, поверьте, не происходит ничего нового и ничего более страшного — все движется путем предначертанным, и будущее лежит, как на ладони. Россия идет правильным путем, превозмогая трудности, лишения и напасти, проходя через которые становится только сильнее духом и верой в свою будущность по воле Господней: «Без Меня не можете творити ничесоже»...

Несмотря на тяжкие труды по устройству обители, живем в нашем уединении радостно. Знаете, с самого начала верилось, что помощь нам будет. Как-то я прочитала рассказ о том, как Батюшка вразумил девушку, собирающуюся свести счеты с жизнью из-за несчастной любви. Он сказал ей просто: «Замуж скоро выйдешь, и детки замечательные будут». Меня потрясло, как в огромном Петербурге отец Иоанн смог увидеть эту девушку и несколькими словами наставить ее на ум. Этот эпизод повлиял на мое монашеское становление. Ведь посудите сами: вполне банальный рассказ, но у меня от него — озноб: волосы шевелятся! Глубинный смысл этого эпизода: «Батюшка, если ты так заботишься о прихожанах, то как же ты думаешь о нас (сестрах), у тебя здесь живущих!»

Промысел Божий

— В чем сейчас ощущается сила Иоаннова духа?

— Иногда приходится наглядно сталкиваться с прямыми наставлениями Батюшки. Например, нам надо было пробурить скважину, чтобы получить источник воды. Прораб настаивал на том, чтобы бурить там, где ему удобнее. Я не соглашалась, так как на избранном участке долгое время было отхожее место. Прораб не соглашался: «Какая разница — тут быстрее все будет и дешевле, а у меня смета» Словом, не прислушался к моим увещеваниям. Я взмолилась: «Дорогой Батюшка, помоги — вразуми человека!» Двадцати минут не прошло, как бежит ко мне прораб: «Бур сломался на глубине десяти метров. Пополам! Простите, матушка, показывайте новое место, где копать»... Так и живем, приближаясь ко Христу. Но вся эта нервотрепка — пустое. Лишь бы люди шли к Нему, а отец Иоанн всегда в этом поможет. Слава Богу — милость Божья!

— Вероятно, трудно все время жить оптимистичным горением — не возникает ли усталость от неподъемного?

— Скажем, есть генеральный план развития Суры, есть проект строительства моста через Пинегу, который даст новый импульс развитию округи, но — дела идут тяжело. Многие отчаиваются, а у меня на сердце легко: пусть так, но подойдет время — и все получится даже еще лучше, чем замышлялось. Иногда не надо слишком сильно настаивать в своем стремлении увидеть плоды рук своих. Достаточно оставить задуманное в покое, отойти от нее в сторонку, поглядев на ситуацию со стороны.

А придет час — и все тронется к успеху словно самой собой — Его волей. Если кажется, что мы живем сами по себе, только своим разумением, то это ошибка: все задано свыше, а нам остается лишь труд и молитва, молитва и труд. Человек, верующий в милостивое всемогущество Господа, в этом подобен подсолнуху, который постоянно держит свой лик направленным в любую погоду только на свет солнца, как это описано в книге святителя Иоанна Тобольского (Максимовича) «Илиотропион». Предначертанное сбудется в нужное время. Твое твоим и будет — этого не избежать, к тому и придешь: каждый отвечает за свои грехи, и Господь дает многократную возможность исправиться.

Монаху не пристало опускать руки. На это просто нет времени. Некогда даже поболеть — дел много, а уж унывать и вовсе непозволительно. У обители много трудностей в воссоздании духовной и материальной жизни. Но тяготы — не повод для жалоб, а побуждение к действию. Монашеская жизнь — это подлинное служение, постоянная и большая работа над собой, к которой готовы не все. К этому нужно быть внутренне предрасположенным: помимо личного настроя должна быть и воля Божья...

— Как Вы сформулируете миссию Сурского монастыря?

— Укрепление веры среди жителей и прославление имени их великого земляка — святого праведника Иоанна Кронштадтского. Этот посыл исполняется на наших глазах: есть талант, когда человек попадает в цель лучше других. Есть гениальность, когда человек попадает в цель, которую другие не видят. А есть Божий промысел, когда человек попадает в цель, которую не видел даже он сам. Например, думала ли я когда-то, что стану монахиней и стану настоятельницей монастыря? Что вы, ребята!

А сложилось все по промыслу Божьему... Или возьмите нынешнего губернатора Архангельской области: разве он рвался к этой должности? Нет. Значит, дело у него пойдет. Пример Президента России в этом убеждает еще больше. Путин двадцать лет назад говорил, что планировал свою жизнь совершенно иначе, но сложилось так, что он стал главой России, положив свою судьбу на алтарь Отечества, и смог изменить страну, вытащив ее из ямы стремительного распада. Ничего, работает на своем посту: хулу терпит и славословию не верит. Таково его служение.

— За что пришлось взяться в Суре в первую очередь?

— Надо было закончить работу над внутренним убранством Никольского собора. Началась реставрация дома священника Георгия Маккавеева. В силу ветхости его пришлось полностью переделать. Помню, что люди, испугавшись нашего серьезного подхода к делу, боялись больше не увидеть историческое здание, разобранное почти до фундамента. Но сегодня это один из самых красивых и необычных по архитектуре домов в Суре — домовой храм во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского. Кроме того, предстояло освоить монастырскую территорию — Свято-Троицкий скит, часовню пророка Илии, паломнический домик... Все вопросы по стройке полностью лежат на игумении.

К 2015 году, когда отмечалось 25-летие прославления Иоанна Кронштадтского, воссоздано из руин и праха было столь много, что нам не стыдно было принять Патриарха Кирилла и огромное количество гостей со всего мира. Местные жители не очень верили, что Святейший прилетит в такую глубинку, но тем не менее в подготовке к торжествам помогали всем селом, всем миром. И 14 июня 2015 года Святейший прибыл в Суру, проведя в Успенском соборе праздничное богослужение в честь 25-летия прославления Всероссийского батюшки в лике святых при большом стечении пинежан, паломников со всех концов России и членов Иоанновской семьи изо всех уголков мира.

— Думаем, это был один из важных моментов в становлении отношений с пинежанами?

— Мы любим Суру. И село, похоже, любит нас тоже. Сура в последние годы заметно преобразилась. Глядя на красоту возрождающегося монастыря, люди пытаются сделать свои дворы, дома, заборы столь же аккуратными, ухоженными и чистенькими. Если вы пройдете по улицам села, то первое, что бросится в глаза — порядок. Здесь даже дрова в поленницы сложены красиво! И в этой упорядоченности внешнего вида отчетливо читается внутреннее достоинство и благородная стать села и его жителей.

— Много ли помощников у обители?

— Мы стараемся привлекать наемных рабочих из числа пинежан. Конечно, в трудах происходил естественный отсев, и с нами остались самые надежные помощники — настоящие труженики — соль Пинежской земли. Летом монастырю активно помогают молодежные трудовые экспедиции из Санкт-Петербурга, направляемые в Суру Иоанновской семьей. Силами Иоанновской общины в соседних деревнях вокруг Суры были возведены часовни, образовавшие «Пояс Богородицы».

— Расскажите об этом подробнее!

— В июле 2017 года, по благословению митрополита Архангельского и Холмогорского Даниила, из Суры прошел крестный ход, во время которого были установлены шесть поклонных крестов в соседствующих с Сурой поселениях — Новолавеле, Пахурово, Холме, Марково, Горушке и других древнях. На местах установки поклонных крестов ныне строятся часовни, посвященные известным чтимым иконам Божией Матери (Тихвинская, Смоленская, Иверская, Владимирская, Феодоровская, Державная, Знамение и т. д.). Эта цепь часовен и образует прекрасный «Пояс Богородицы». Появление этих небольших храмов приблизит людей к Господу и благодаря служению молебнов и крестным ходам оживит церковную жизнь в поселениях Сурского куста.

Так через наши труды по устройству и развитию здешней округи все больше и больше жителей узнают о подлинной святости своих родных мест и через это приходят к Вере, становясь нашими прихожанами. Там, где не восстанавливают церкви, умирает село. Есть храм — будет и жизнь. И дома будут крепкие стоять, и работа появится. Возрождение напоминает взращивание хлеба, когда из сухого зерна через труды, надежды и молитвы является пышный урожай. Помогая монастырю, люди, а особенно молодежь, начинают постепенно, по молитвам своего святого земляка приближаться к Богу, внимая простым истинам бытия. Это очень важно для России — русскому человеку нельзя жить безбожно: «Там, где просто — там и ангелов со' сто, а где мудрено — там ни одного»...

Перекреститесь и просите: «Господи, помоги, вразуми, подскажи, поддержи!» Не задумывайтесь о том, что потребуется отдать для дела, а результат в свое время придет как должное. Иначе и не бывает: сущее устроено именно так. «Просите, и дастся вам: ищите, и обрящете: толцыте, и отверзется вам», ведь мы просим не по прихоти, но просим — света, разума и благой воли.

Помогая обители, которую основал святой Иоанн Кронштадтский, человек обретает в его лице усердного молитвенника, ходатая перед Господом. Мы молимся и верим, что придут в новую обитель сестры — труженицы и молитвенницы, наладится духовная, монашеская жизнь, устроится быт, станет больше паломников, и мечта дорогого батюшки Иоанна о процветающем женском монастыре на его земной родине станет реальностью — станет вести людей от земного Отечества к Отечеству Небесному…

— Какими Вы видите пинежан?

— Люди цельные, здоровые духом, не испорченные, рассудительные, искренние в проявлении своих чувств, поэтому на жизнь смотрят с оптимизмом: душа народная здесь жива и открыта. От многих я часто слышу: «Наша Сура — благословенная!» Люди, порой не зная того, повторяют радостные слова самого Батюшки о его пинежском иерусалиме... Здесь действительно ощущается благодать, поэтому село не чахнет, а строится, хорошеет и развивается.

Первый постриг

— Растет ли общество сестер обители?

— 23 марта 2018 года в Сурском Иоанновском женском монастыре наместником Свято-Артемиево-Веркольского мужского монастыря архимандритом Иосифом был совершен первый монашеский постриг. Над нашим монастырем распростерты милость и покров Царицы Небесной. Еще Батюшка писал к будущей настоятельнице Варваре: «Поздравляю Вас на Суру, на место, где указал Господь и Пресвятая Богородица быть обители святой».

Иноческий постриг был совершен накануне святого Благовещения. И вот теперь после вечерней службы с Акафистом Божией Матери в праздник Похвалы Пресвятой Богородицы две сестры, инокиня Алексия и инокиня Тихона, приняли малую схиму. В монашестве имена сестер остались прежние, поменялись, а по мне так лучше сказать, добавились покровители: мать Алексия теперь наречена в честь святителя Алексия, митрополита Московского, мать Тихона — в честь святителя Тихона, патриарха Московского.

Постриг — это духовное Торжество. Торжествуют ангелы на Небе, торжество в сердцах постриженниц, торжествуем и мы вместе с ними. Кажется Сама Царица Небесная взяла моих сестер по обе стороны за ручки и ввела их в Свою радость, ставшей всеобщей. И уже им троим пелось в этот день: «Радуйся, Невеста Неневестная».

Сестры по принятой традиции после пострига провели три дня в церкви, а после я пожелала моим новопостриженницам уготовить сердца к терпению, чтобы пройти вслед Пресвятой Богородицы этот непростой, но благословенный путь и быть принятой в конце него Самим Господом Царем Славы.

Конечно, жить в обители нашей не просто. Немногие к нам доберутся, и еще меньше — останутся. Встарь говорили: «Кто суров — тому в Саров, кто упрям — тому Валаам». А мы можем продолжить это присловие: «Сура для тебя — только не жалей себя». Нужно суметь отказаться от суеты в себе. Это и значит посвятить себя Богу.

— Чем наполнены монастырские будни?

— Каждый день начинается словами молитвы: «Господи, благослови на сей день и не так, как мы хотим, а как Тебе угодно». Только так человек способен связать свою волю с волей Божьей! Господь в наши планы смело вносит Свои правки. Поэтому сказать, что послушания в монастыре заканчиваются строго в определенный час, подобно рабочему дню в мирской организации, я не могу. Да так и не может быть. Есть известная фраза, что священник не работает — он служит. Это принципиально разные вещи. То же самое можно сказать и о послушаниях. Через них сестры служат Богу. Мы не можем сказать: «Простите, мой рабочий день закончился». Послушания органично вплетаются в жизнь и становятся частью нашей жизни. Возможно, на первых порах новой сестре будет не просто, нужно время, чтобы перестроиться, понять и принять, что ты не хозяйка своей жизни и своего времени. Что бывают дни, когда нужно потрудиться и после «отбоя», после вечернего молитвенного правила. Но, поверьте, Господь за все — за все воздаст: Он утирает каждую слезинку. И на каждый вздох приуготовляет душе бесконечную радость и всеохватную благость.

Общая же канва дня такова: подъем, утренние молитвы, служба, завтрак, послушания, обед, чтение кафизм, послушание, вечерняя служба, чай, вечернее молитвенное правило, отбой. В нашем составе только две сестры певчие, поэтому ежедневно служить в храме мы пока не можем, но суточный круг богослужения не прерывается. После утренних молитв одна из сестер уходит читать службу мирским чином. Надо сказать, что все сестры у нас обучены уставу. Таким образом, получаем: одна сестра читает службу, другая согласно графику идет на послушание на коровник, а третья — готовит трапезу и накрывает на стол, четвертая выполняет текущие хозяйственные работы.

Кроме того, в нашем монастыре читается Псалтирь, за каждой сестрой закреплены определенные кафизмы, которые она читает в назначенные ей часы. Молитвенное правило утром и вечером мы читаем вместе. Что касается келейного правила, то в отношении его строгих предписаний у нас нет, оно складывается у каждой сестры свое и может включать чтение Священного Писания, Иисусову молитву, поклоны, акафисты, Псалтирь Матери Божией, личные молитвы и другое. Литургия совершается два раза в неделю: по воскресным дням и один раз на неделе.

Сестры живут раздельно, по одному человеку в келье, это определено скорее количеством келий и не является правилом. Конечно, новоначальные жить в отдельной келье не должны, и если придет новая сестра, то мы ее поселим в келью к одной из сестер. Проблемы недоступности матушки игумении для сестер в нашем монастыре нет. Нас немного, поэтому отношения ближе к семейным.

Малочисленность монастыря вносит свои коррективы в организацию хозяйственной и духовной жизни обители. Каждая сестра является старшей на своем послушании, и она же его исполняет. Наш монастырь не городской, поэтому сельские работы — неотъемлемая часть устройства наших будней. Мы ведем хозяйство, требующее постоянного внимания: коровушки-кормилицы, огород, сад, дровяные хлопоты, сенокосная страда — монастырское хозяйство живет своим заведенным кругом ежедневных забот о хлебе насущном.

Думаю, что это характерно для большинства современных монастырей, когда объем работ хоть ненамного, но превышает возможности и силы сестер. И думаю, это тоже не без Промысла Божьего. Находясь в таких условиях, мы всегда взываем к Богу: «Господи, помоги, без Тебя мне здесь не справиться! Пошли мне хоть кого-нибудь в помощь!» И Господь не оставляет нас. Жители Суры и наши прихожане с воодушевлением идут на помощь и трудятся, помогая повсюду — на субботниках, в уборке урожая, на полях, помогают свечнице в храме, ведут занятия в воскресной школе.

Источник живой воды

— Сура навсегда и неразрывно связана с Иоанном Кронштадтским?

— К нам едут паломники, стремятся туристы и все, кто ищет, говоря мирским языком, смысла жизни. И обретают его здесь. Предстательство святого праведного отца Иоанна, его молитвенное ходатайство не оставляют нас ни на миг. Пронзительно ясно понимаешь слова Батюшки, который говорил, глядя на мир вокруг и проницая его суть: «Какое мудрое устройство во всем — в великом и малом! Невольно славословишь и говоришь: «Чудны дела Твоя, Господи, вся премудростию сотворил еси, слава Ти, Господи, сотворившему вся».

Любовь была и есть залог всей жизни, всех дел отца Иоанна Кронштадтского, нашего святого праведника, великого печальника Земли Русской. И потому я беспрестанно молюсь о людях, о нашей России...

Автор: Игорь Слободянюк, Алексей Сухановский.
Текст опубликован в журнале «Поморская столица» №8, 2020.

Источник публикации: Информагентство Rusnord.ru.