Иоанновская семья

Храмы, монастыри, часовни, гимназии, приюты, братства, сестричества, благотворительные фонды, общества и иные православные организации, посвященные святому праведному Иоанну Кронштадтскому

Посещение Иоанном Кронштадтским Перми


В 1904 году Кронштадтский пастырь впервые побывал в Перми. Произошло это по приглашению Пермского губернатора Александра Петровича Наумова, который и принимал дорогого гостя в своем доме.

Общественно-политическая ситуация в Пермской губернии была в то время очень неспокойной: окончательно оформился и начал активную деятельность Пермский комитет РСДРП, во множестве распространявший листовки, призывавшие к свержению самодержавия, росло забастовочное движение, волновалось крестьянство. Александр Петрович Наумов, назначенный на должность губернатора в мае 1903 года, делал все возможное для мирного разрешения конфликтов. Он внимательно контролировал и направлял деятельность уездных администраций, лично входил в контакт с руководством отдельных заводов, старался путем переговоров предотвратить сокращение производства и возможные выступления рабочих. Однако, к сожалению, все его усилия оставались безуспешными. В попытках умиротворения пермского общества А. П. Наумов искал опору и в Церкви, в связи с чем, вероятно, им и был приглашен в город известный пастырь.

Батюшка прибыл в Пермь из Сарапула 25 июня 1904 года на пароходе «Святой ключ» в сопровождении Преосвященного Михея, епископа Сарапульского, — своего горячего почитателя. Несмотря на проливной дождь, масса народа собралась на берегу Камы для встречи дорогого гостя. У Курьинской пристани Кронштадтский пастырь был встречен губернатором А. П. Наумовым, преосвященным Павлом, епископом Кунгурским, и множеством народа. Все вместе они, уже на пароходе «Вятка», направились к пристани братьев Каменских. Напряжение людей, ожидавших на берегу, достигло в то время апогея. Впоследствии один из очевидцев так описывал те незабвенные для пермяков минуты: «…Наконец, вдали, за мостом, кто-то из присутствовавших разглядел в бинокль розовую окраску „Святого Ключа“ и белый фон „Вятки“, который идет впереди. <…> Во всех городских церквах раздался перезвон колоколов. <…> Мне указывают на священника в белой шляпе, который сидит на веранде, устроенной в носовой части парохода. Это и есть глубокочтимый всей Русью отец Иоанн Сергиев Кронштадтский.

Я жадно стараюсь рассмотреть дорогие черты, но это мне как-то не удается. Спокойствие покидает меня. <…> Я чувствую, что мне в душу закрадывается страх, почти ужас, при мысли, что этот провидец прочтет в моем сердце всю мою греховность, всю нервность душевную и не удостоит меня благословением.

Но в тоже время я слышу идущий из той же глубины души ободряющий голос, который говорит мне о прощении, о том, что я поступаю хорошо, явившись сюда не ради праздного любопытства, не ради только того, чтобы взглянуть на необыкновенного человека, но с верою. С верою, которая в повседневии будучи дряблой и не энергичной, пробудилась теперь в моей душе со всею силою, на которую способна.

Отец Иоанн приветливо машет своею шляпою, и мне кажется, что он узнал меня, что он и мне говорит: „Здравствуй!“. Я ничего не вижу и не сознаю, всего меня поглотило одно стремление — не прозевать момента и поймать для поцелуя дорогую руку или хоть край одежды.

Я энергично протискиваюсь вперед и — о радость — на мои протянутые ладони ложится на одно мгновение белая рука старца, к которой я и прикасаюсь дрожащими губами. Сердце мое успевает с этим мимолетным поцелуем передать пастырю свои печали, свои просьбы об исполнении заветной думы.

И отец Иоанн, и вся свита уже давно перешли на пристань и мостки. Торжественное молчание ожидания сменилось вокруг шумным говором. Счастливый вахтер „Семенова“ рассказывает с восторгом, что батюшка сказал ему: „Здравствуй, командир“, — как мог распознать он, что человек действительно несет обязанности капитана парохода, если костюм этого человека — самый обыкновенный костюм, ничем не выдающий профессии его носителя?

Я, как бы очнувшись, бросаюсь вслед за народом, который начинает уже редеть на улице у пристаней…».

В тот памятный день на речном вокзале встречала отца Иоанна и вся семья известного пермского архитектора В. В. Попатенко. По воспоминаниям, именно в тот приезд в Пермь батюшка дал свое благословение на монашество его дочери, юной Эмилии, ставшей впоследствии известной в Перми подвижницей схимонахиней Евсевией. Благословив всех, отец Иоанн подарил ей свой портрет, а также ласково назвал Эмилию своей «деточкой». «Отеческое тепло этих слов, — как отмечает ее биограф, — согревало монахиню всю жизнь».

После торжественной встречи на пристани отец Иоанн проследовал в дом губернатора, где вечером им было совершено всенощное бдение и молебен с водосвятием.

На следующий день, в праздник Тихвинской иконы Божией Матери, Кронштадтский пастырь совершал утреню и Божественную Литургию в кафедральном Спасо-Преображенском соборе Перми. Этот величественный храм, построенный в начале XIX столетия, являлся, по отзывам современных историков, как бы символом Перми.

В день служения отца Иоанна собор был переполнен молящимися. Батюшка совершал богослужение в присутствии двух Преосвященных — епископа Сарапульского Михея, викария Вятской епархии, и епископа Кунгурского Павла, викария Пермской епархии, в сослужении двадцати четырех священников.

Чести сослужить отцу Иоанну удостоился тогда и еще один уральский подвижник, глубокий почитатель Кронштадтского пастыря, — отец Серафим (Кузнецов), бывший в то время в сане иеродьякона. Впоследствии сам он вспоминал, как отец Иоанн «ласково приветствовал» его в алтаре кафедрального собора. И это не случайно: они уже были знакомы. Именно отец Иоанн еще в 1901 году в Кронштадте благословил отца Серафима иконой Трех Вселенских святителей на подвиг монашества. «Что, аскетом хочешь быть? — спросил его тогда батюшка. — Очень хорошее дело; Господь тебя благословит и святые святители Христовы будут помощниками». «Что было в эту минуту со мной, не могу себе представить! Какой духовный восторг наполнил мою душу!», — рассказывал позже отец Серафим. Не прекращалось их общение и впоследствии.

На утрени отец Иоанн по обычаю сам читал канон. «У меня не хватает слов, — писал впоследствии отец Иувиан (Красноперов), — чтобы передать то впечатление, какое производил отец Иоанн своим необычным чтением: это было не простое чтение, а живое восторженное прославление Бога, соединенное с плачем о греховности человеческой природы. Умиление, надежда, радость, печаль и глубочайшее благоговение слышались в этом дивном чтении. Читал отец Иоанн громко, отчетливо, резко и нервно, как бы отрывая каждое слово от своего сердца, и голос его проникал в самую душу, действуя как целебный бальзам на ее раны. Священный восторг и умиление батюшки передавaлись молящимся, так что все они, горе имея сердца, едиными устами и единым сердцем славили Бога».

На литургии батюшка «сказал слово о необходимости иметь веру и быть в единении с Церковью». «Говоря о неверующих, — отмечалось в Пермских губернских ведомостях, — глубокочтимый пастырь перечислил те беды, которые влечет за собою неверие». Конечно, вдохновенное, неподражаемое служение Кронштадтского батюшки не могло оставить равнодушным никого из молившихся в тот день в кафедральном соборе. «Поистине, когда он возносит свои молитвы, то божественная благодать течет на него рекой, а также за его молитвы на всех присутствующих», — отзывался впоследствии о его служении отец Серафим (Кузнецов).

После богослужения отец Иоанн в сопровождении губернатора посетил епископа Павла, был в покоях отсутствовавшего в то время епископа Пермского Иоанна, которому передал низкий поклон, в квартирах некоторых церковных старост (в одной из них он молился о здоровье больной девочки). Как описывали современники, масса народа все время сопровождала карету, в которой ездил отец Иоанн и оба преосвященных, а также кортеж во главе с губернатором.

Перед садом губернаторского дома батюшку ожидали сотрудники пермского лазарета, отправлявшиеся пятого июля на русско-японскую войну. Благословив всех, пастырь сказал им вдохновенное напутственное слово, выразив надежду на скорое окончание войны с успехом для русских, стоявших за правое дело.

После обеда и фотографирования отец Иоанн по просьбе отца Серафима (Кузнецова) посетил также подворье знаменитого Свято-Николаевского Белогорского мужского монастыря, называемого еще «Уральским Афоном».

После краткого молебна батюшка благословил отца Серафима иконой преподобного Серафима Саровского, сделав на обороте ее дарственную надпись.

Совершив еще несколько визитов, отец Иоанн отбыл на железнодорожный вокзал: в 4 часа дня под звон колоколов он выехал из Перми.

«Прибыв на вокзал провожать батюшку, я еще раз получил благословение от него и облобызался с дорогим гостем, — рассказывал впоследствии отец Серафим, — при этом сердце мое сильно томилось и тосковало, чувствуя, что более в жизни я не увижу дорогого батюшку. Когда поезд двинулся, отец Иоанн вышел из вагона, всем раскланивался, прощаясь со своими почитателями и чувствуя, что больше не увидится с Пермью и ее насельниками. Так все это живо запечатлелось в глубине моего сердца, что не забудется до гробовой доски, что опять-таки свидетельствует о особой силе Божественной, невидимо действующей в сердцах народных».

Впоследствии, однако, духовная связь между ними по-прежнему сохранялась. Как свидетельствовал сам отец Серафим, когда им стала овладевать слабость раздражительности, он неожиданно получил от батюшки в подарок икону Божией Матери «Умягчение злых сердец». Отец Серафим тотчас понял причину и цель такой посылки и стал сдерживать себя от упомянутой слабости, а иначе «она могла бы развиться и сделаться хронической — мучительной и трудно исцелимой». «Тогда же он послал бывшую у него мою личную фотографическую карточку, — рассказывал отец Серафим, — и на ней на лицевой стороне сделал надпись: „Протоиерей Иоанн“. Для чего и почему им сие сделано я и по сие время понять не могу, а спросить не осмелился. <…> [Однажды] я вижу во сне отца Иоанна и он подает мне стакан чистой холодной воды, дабы я выпил и стал говорить поучения. После сего у меня явилась пламенная ревность к изучению и проповедованию слова Божия».

Источник: сайт Ново-Тихвинского женского монастыря. 

Никольский Морской собор
с приделом св. прав. Иоанна Кронштадтского,
г. Кронштадт, СПб.
Фото: milye-kartinki.ru.

Обратная связь

Бронирование приглашения на праздник «Рождество Христово»

Дата Время Количество человек
12 января (пятница)
15:00 – 18:30 для взрослых и детей, 7+
13 января (суббота)
11:00 – 13:00 для детей, 1+
15:00 – 18:30 для взрослых и детей, 7+
14 января (воскресенье)
11:00 – 13:00 для детей, 1+
15:00 – 18:30 для взрослых и детей, 7+
+