Епархия: Тамбовская.

Адрес: 392000, г. Тамбов, Московская, д. 37.

Храмы/приделы: храм св. прав. Иоанна Кронштадтского, храм иконы Божией Матери «Всех скорбящих Радость», храм Вознесения Христова, храм прп. Антония Киево-Печерского.

Настоятельница монастыря: монахиня Тавифа (Ковылова).

Телефон: (4752) 72-26-11.

История монастыря

Основательницей монашеской женской общины, из которой позднее вырос Вознесенский монастырь, была схимонахиня Мариамна. Ей в 1676 году при Христорождественской церкви города Тамбова (приходской храм Полковой слободы) было отведено для «двора и служб» усадебное место длиной 13 саженей (около 26 метров), а в поперечнике 8 саженей (около 16 метров). Схимонахиня занималась выпечкой просфор, со временем к ней присоединилось еще несколько девиц, которые желали проводить жизнь по монашеским правилам, и когда святитель Питирим вступил на Тамбовскую кафедру, то он обнаружил здесь уже «несколько келий». В 1690 году по указанию святителя Питирима и на его средства кельи были обнесены деревянной оградой. Настоятельницей монастыря была назначена родная сестра святителя игуменья Екатерина. В «Записке к сочинению иерархии и литеральной российской духовной истории» за 1794 год об этом сказано так: «Вознесенский женский монастырь построен в 1690 году по благословению Преосвященного епископа Питирима коштом благотворителей градских тамбовских».

Первые десятилетия своего существования монастырь терпел большую нужду. На постройку собственного храма средств не хватало, поэтому инокини посещали приходскую Христорождественскую церковь. Пожар 1724 года уничтожил обитель почти полностью. Понадобилось двадцать лет, чтобы заново к 1744 году отстроить монастырь. Тогда же, совместно с прихожанами на месте сгоревшего Христорождественского храма была построена новая, двухэтажная церковь. Верхний этаж этой церкви, освященный во имя Вознесения Господня, принадлежал монахиням, а нижний Христорождественский был приходским. Престолы освящены в том же 1744 году игуменом Протасием . Монастырь снова обнесли деревянной оградой с тремя вратами. Над главными, Святыми вратами, возвышалась шатровая колокольня с пятью колоколами на ней. Колокольня, с благословения епископа. Пахомия, была перенесена прихожанами из Тамбовского Казанского мужского монастыря .

В 1764 году при пересмотре штатов Тамбовский Вознесенский женский монастырь хотели закрыть, но этого не произошло, потому что, как замечает один из исследователей, «он уже и тогда отличался своими замечательными келейными мастерскими, и …жил исключительно своим трудом» . Посланный для описания монастыря в 1764 году поручик Василий Ситников свидетельствовал, что из всех построек в монастыре в хорошем состоянии была только новая настоятельская келия. Келии монахинь, по большей части, представляли собой обычные крестьянские избы (4 на 4 или 2,5 на 2,5 метра) отапливаемые по-черному с тремя-четырьмя окошками, закрытыми воловьими пузырями. Почти при каждой келии была клеть, сени и чулан. Все домишки были крыты дранью и почти все ветхи. На территории монастыря они были расположены без определенного порядка , а всего их было 18. В этих келиях проживало 15 монахинь и 16 послушниц (белиц). Жизнь свою они проводили в трудах и молитвах, каждая владела каким-либо рукоделием, так как монастырь был не общежительным, а как тогда писалось в документах «своекоштным». Монахини и послушницы на свои средства строили келии, содержали их, отапливали и «имели пропитание от своих трудов и боголюбивых дателей» .

Ко времени описания монастыря, в 1764 году, из 15 монахинь только несколько были способны трудится. В основном они ткали сермяжные сукна и полотно. Остальные были очень стары (за 70 лет и более), а некоторые из них даже и в церковь не могли ходить.

Ни земли, ни покосов, ни иных каких-либо угодий у монастыря в то время не было. По указу императрицы Вознесенский женский монастырь причислили к числу штатных третьеклассных, и на его содержание казной ежегодно отпускалось 375 рублей 60 копеек.

В 80-х годах XVIII столетия был составлен новый план города Тамбова, и по этому плану место женского монастыря определялось за рекой Чумарса. Фактически обитель нужно было построить заново на другом месте, что было практически невозможно. Только личное участие тогдашнего губернатора Г.Р. Державина спасло монастырь от разорения, и он был оставлен на прежнем месте .

С 1786 по 1789 годы поменялся внешний вид Вознесенского монастыря: появилась новая деревянная ограда (прежняя пришла в совершенную ветхость), впервые были сооружены кирпичные постройки – два каменных флигеля при Святых вратах (в них разместилась богадельня), перестроили игуменскую келью. Повысился образовательный уровень монашествующих девиц. Если в 1764 году среди насельниц монастыря не было ни одной грамотной, то к 1789 году таковые среди сестер уже имелись. Так, при игумении Павле, монахини Маргарита и Магдалина имели домашнее образование, и соответственно одна была казначеем, а другая письмоводителем. Должное внимание было уделено и церковному пению. Рясофорная послушница Магдалина (позже схимонахиня) была обучена демественному греческому пению, и составила неплохой хор из сестер (до этого в обители все песнопения исполняли причетники) .

Еще в 1766 году сестры начали собирать деньги на строительство каменной церкви. У Преосвященного Пахомия была испрошена сборная книга, и несколько монахинь отправились с ней по России для сбора денег . И вот в последнее десятилетие XVIII века в Вознесенском монастыре, наконец, совершилось то событие, которого так давно ждали. Был заложен новый каменный Вознесенский храм. В его строительстве своими пожертвованиями очень активное участие приняли горожане. Заводчик П.П. Баташев пожертвовал на кровлю листовое железо. Схимонахиня Маргарита Карповна Кушникова - 3000 рублей. Помещицы мать и дочь Мавра Ивановна и Анна Петровна Бельские, супруги Феодор Феодорович и Ирина Петровна Савостьяновы - деньги и вещи, а кузнецы из Пушкарей Алексей Григорьев и Андрей Оводов бесплатно выполнили все кузнечные работы. Церковь строилась небыстро, целых семь лет. Только в 1798 году новый Вознесенский храм был освящен. В это время Вознесенский монастырь находился фактически на окраине города. Слабенькая деревянная ограда была ненадежной защитой от всяких лихих людей. Нередко в ночное время совершались в монастыре кражи, поэтому решено было возвести каменную ограду, что и исполнили в период с 1799 по 1802 годы. Общая длина ограды была 90 сажень (около 180 метров), а высота 5 аршин (около 3,5 метров).

Девятнадцатый век, время расцвета Вознесенского монастыря. Стремительно росло количество сестер и доходы. С 1816 по 1820 годы был построен еще один храм в честь Скорбященской иконы Божьей Матери с приделами святого Алексея человека Божия и пророка Илии. В 1854 году игуменья Евгения просила городские власти передать обители пустующее здание, принадлежащее Приказу Общественного презрения и находящееся вне монастырской ограды. То есть возникла насущная потребность расширить пределы обители, так как становилось тесно, кроме того «пространство, занимаемое монастырем, заграждено было самою скученною постройкою монашеских келий». Однако, дело это, длившееся в течение 10 лет (до 1864 года), не было решено в пользу монастыря, и здание с участком земли не передали обители.

Свидетельством возросшего значения монастыря в городе стало учреждение в 1853 году непрерывного чтения Псалтири для поминовения умерших, а также открытие просфорной, которая обеспечивала просфорами почти все церкви города. В 1869 году был учрежден приют для девочек первоначально на десять человек (для этого специально построен деревянный корпус).

Вознесенский монастырь славился своим строго-духовным устроением и традициями. В 1812 году Мария Ивановна Аденкова (монахиня Миропия), покидая Москву, направилась именно в Вознесенский Тамбовский женский монастырь, «о существовании которого она знала и слышала» . В разное время местом своих подвигов многие подвижники избирали Вознесенский монастырь: в 20-х годах XIX века здесь подвизался блаженный Илья Немой. Тесные духовные связи с монастырем были и у святой преподобной Марфы (Апариной). Последним пристанищем Вознесенский монастырь стал и для старицы Анны. Не секрет, что такого уровня духовную жизнь можно поддержать, только имея хороших духовников. В первой половине XIX века таковые в монастыре были, например, нам известно имя иерея Ивана Андреева (духовник Ильи Немого).

В духовной жизни монастыря к концу XIX и началу XX века заметны были некоторые признаки духовного упадка. Причину следует искать в форме устройства монастыря. Официально общежительный, он, по-существу, был особножительным. Каждая из сестер, начиная с послушниц, владела собственностью (строили на свои средства или покупали кельи; могли снимать часть келии, попадая в зависимость от хозяйки; полностью жили на свои собственные средства, зарабатывая их своим трудом), что противоречит одному из принципов монашеского жительства: нестяжанию (то есть не имению имущества). В результате такого положения в обители стало появляться неравенство между сестрами (отсюда повод к зависти, ссорам). Так монахиня Миропия «во всем терпела нужду и недостаток», а старица Анна «в средствах не нуждалась», имела служанок. Росла пропасть между начальствующими лицами в монастыре и сестрами. Настоятельница, казначея и приближенные к ним люди жили своей особой жизнью, по-барски. Игуменьи первой полвины XIX века (Смарагда, Маргарита, Павла, Евгения) отличавшиеся высокой духовной настроенностью прилагали много усилий к благоустройству обители, улучшению быта монахинь и пользовались высоким авторитетом у последних. Все изменилось с приходом в 1869 году игуменьи Алевтины. Сестры сетовали на то, что игуменья Алевтина незаконно заняла игуменское место, вопреки их выбору. На нее последовали жалобы, сначала анонимные, а затем и подписанные старшими сестрами, причем на имя губернатора (от 31 августа 1870 года). В 1870 году губернатор поручил одному из чиновников - графу Кейзерлингу - неофициально провести расследование этого дела. Он выяснил, что «утверждение ее (Алевтины) вызвало негодование сестер». Основная причина негодования, кроме незаконности выбора, было еще и безнравственное поведение Алевтины, о котором знали не только в обители, но и вне ее стен. В конце концов, игуменья Алевтина была отстранена от своей должности и назначена новая настоятельница игуменья Дорофея. Она, а затем (с 1885 года) игуменья Антония (Аносова), смогла навести порядок во внутренней жизни монастыря.

В последней трети XIX и начале XX века Вознесенский монастырь значительно преобразился. Приют для девочек в 1899 году становится двухклассной церковно-приходской школой. В 1904 году для нее было построено трехэтажное каменное здание, школа с этого времени стала носить название Свято-Ольгинской церковно-приходской, и в ней обучалось 211 девочек, 100 из них проживало в общежитии школы. Надо сказать, что ни один другой женский монастырь епархии не поставил школьное дело на такой высокий уровень. В отчетах о деятельности церковно-приходских школ за 1914 год отмечалось, что Свято-Ольгинская школа являлась одной из лучших в епархии. Здесь в это время был очень опытный и грамотный педагогический состав: четыре учительницы - Гавриловская, Богоявленская, Е.Богомолова и Н.Н.Успенская, учительница пения - послушница П.Мякина, учитель светского пения - П.Н.Богдашев, преподаватель гигиены - Лоскутов, скрипки - Поздняков. С 1912 года открыто дополнительное отделение по подготовке к учительскому званию (13 человек). В конце года все 13 получили диплом на звание учительниц церковно-приходских школ.

В конце XIX века было положено основание для общежития в Вознесенском монастыре. Честь эта принадлежала игуменьи Антонии (Аносовой). Она, в 1891 году, на месте двух каменных флигелей у Святых врат (служивших ранее богадельней) заложила трехэтажный каменный корпус для общежития бедных сестер. Строительство его было закончено к 1894 году. Внутри корпуса была устроена церковь во имя святого преподобного Антония Печерского. В 1912 году указом епископа Тамбовского Кирилла весь монастырь перешел на начало общежития . Не все сестры были довольны этим распоряжением, не все хотели покидать свои келии и переходить в общий корпус. Хотя открытого недовольства не выражали, но, тем не менее, протестовали довольно своеобразным образом. Если ранее свои келии ремонтировали они за свой счет, а так как денег не хватало, брали в долг у торговцев и всегда исправно выплачивали, то после того, как узнали об указе, «платежная способность сестер неизбежно понизилась» . Монастырское начальство встало перед дилеммой: или выплатить долг из общих монастырских средств, или оставить не желающих переселяться в общий корпус на их прежнем месте, с тем чтобы они обязательно погасили все долги. Остановились на последнем варианте, на что и было получено согласие Духовной Консистории.

Полностью общежитие в монастыре так и не было введено: помешала вскоре начавшаяся война и затем революция. Последние крупные строительные работы в обители были произведены до начала войны: в 1909 году проведен водопровод, с 1907 по 1910 годы произведена внутренняя отделка Вознесенского храма, намощены новые полы, вставлены другие рамы и двери, установлены новые иконостасы, окрашены крыши, завершена стенная роспись. В 1911 году игуменья Эмилия рапортовала, что в отремонтированной Вознесенской церкви еще с 1908 года была замечена в подполе большая сырость. Для вентиляции в 1909 году там были устроены небольшие окошки, но это не дало результатов. Пол окончательно прогнил и требовал замены. Осмотревший подпол архитектор Фрейман советовал устроить пол из металлических плит на бетонном основании, что и было впоследствии исполнено .

В 1914 году город готовился к торжествам прославления святителя Питирима. Часть паломников предполагалось разместить и в Вознесенском монастыре. Была сформирована санитарно-медицинская комиссия, которая провела детальное обследование монастыря. Для нас важно это обследование тем, что было составлено достаточно подробное описание монастыря, и теперь мы имеем возможность узнать, как выглядел Вознесенский монастырь в последний период своего существования. Вот это описание: «На площади занимаемой монастырской усадьбой имеется до 80 келий. Население монастыря в настоящее время превышает 500 человек. Здания келий почти все сплошь деревянные, довольно ветхие. Постройки чрезвычайно скучены(…). В сравнительно мало заселенной части усадьбы имеются две ямы для хозяйственных отбросов, но население монастыря ими не пользуется и обычно жидкие отбросы выливает во дворах. Для снабжения населения водой имеется водопроводная водозаборная будка с несколькими кранами и несколько копаных колодцев. Вода удовлетворительная. В странноприимном доме, рядом с кухней, расположена небольшая комната для странников, в ней устроено два ряда нар внизу и вверху над первыми. Остальные комнаты имеют вид номеров гостиницы. Дворы монастырские с внешней стороны найдены в сравнительно чистом виде».

Вознесенский монастырь играл огромную роль в духовной жизни города. В числе монахинь и послушниц было много выходцев из города, его пригородов и ближайшей округи. Ежегодно на храмовый праздник Вознесения Господня в обитель на богомолье стекалось огромное количество людей не только из Тамбовской епархии, но и из Нижегородской, Пензенской, Саратовской, Воронежской и других губерний. Богомолье начиналось с воскресенья перед Вознесеньем и продолжалось в течение пяти дней до самого Вознесенья. В эти же пять дней у стен монастыря проходила ярмарка, где по преимуществу торговали мелочным товаром кустарного производства: женщины своим рукоделием, а также огромным количеством старой одежды.

Сами монахини также были заняты различными рукоделиями, приносившими стабильный доход обители. Ткали и чернили монашеские мантии и сукна, которые отправляли и в другие монастыри, делали архиерейские и архимандричьи митры, вышивали серебром и золотом, обкладывали фольгой святые иконы, плели кружева, шили разное белье, вышивали бисером вещи – шнурки, кошельки, диванные подушки и другое, пряли и ткали холст (молодые послушницы), стегали одеяла, как свадебные, так и обычные.

Послереволюционная история обители - яркое свидетельство стойкости монахинь, преданности их монашеским идеалам и духовной сплоченности их общины. В период с 1917 по 1927 годы, несмотря на трудности и меры, предпринимаемые властями, община Вознесенского монастыря продолжала существовать вопреки всему. Уже в сентябре 1918 года монастырь принимал имущество закрытой церкви Тамбовского Епархиального Женского Училища занятого отрядом чекистов. А 17 октября 1918 года Тамбовский горисполком, обращаясь к «бывшей игуменьи Вознесенского женского монастыря», требовал освободить Антониев корпус, так как там хотели открыть городскую советскую школу 2-й ступени. В дальнейшем советская власть уже не признавала игуменью законной монастырской властью. Для распоряжения имуществом монастыря был назначен некий товарищ Кривоносов, должность его звучала следующим образом: «заведующий женским монастырем».

В течение 1918 года имущество обители постепенно растаскивалось, здания занимали различные учреждения. Постановлением горисполкома от 29 октября 1918 года в одном из корпусов было размещено 50 человек кавалеристов. Первый Московский социалистический полк 1 октября взял из монастырских запасов 10 пудов керосина, а с 1 ноября 1918 года городскому продовольственному отделу были переданы все монастырские коровы, запасы сена, дров, овса. 25 ноября агент горпродотдела С.А. Богданов забрал последние запасы овса.

Монастырским имуществом пользовались новые учреждения власти. Обстановка в помещении продотдела была практически вся взята из монастыря (1 письменный стол, 3 обыкновенных стола, 1 тумбочка, 3 ковра, 2 зеркала, 1 канцелярский шкаф, 1 платяной шкаф, 2 шкафа для посуды, 12 стульев и 2 кресла, 1 самовар, кухонная посуда). В отдел народного образования поступило 2 монастырских рояля, в штабе Первого Московского Социалистического полка 4 ковра. Для натирки полов в отделе управления горисполкома было взято 20 фунтов воска. Тогда же, в 1918 году, было положено начало варварскому уничтожению монастырского кладбища: 13 декабря 1918 года в автоброневые мастерские вывезена партия мраморных досок с надгробий. Но, несмотря на притеснения и грабеж, монастырь продолжал существовать. Власти вынуждено мирились с тем, что престарелым сестрам было просто некуда идти. Вплоть до 1925 года совершались богослужения в Вознесенской церкви, обитель продолжали посещать паломники .

В 20-х годах Антониев корпус отдан под квартиры рабочим. Они «обратили в одну сплошную помойную яму часть двора примыкающего к Антониеву корпусу. Начиная от самых окон в течении двух лет смывают помои… В результате огромная зловонная лужа, а за нею вязкая гниющая масса отбросов…». Кроме того, на территории монастыря новые «насельники» выстроили целый ряд сарайчиков, обратив их в свиные хлева: «Свиньи целый день гуляют под окнами… Навоз сваливают у дверей хлева». Именно по инициативе «новых поселенцев» окончательно разрушено кладбище и Вознесенский храм. Городской административный отдел и городской прокурор долгое время сопротивлялись инициативе некоторых антирелигиозников разбить на месте кладбища сквер и детскую площадку. Безбожники в свою очередь недоумевали и возмущались: «На каком основании эти 2-3 десятка могил вы считаете кладбищем, если в свое время, совершенно беззаконно, так хоронили родственников князей перед чужими жилищами?». В июле 1927 году было собрано 107 подписей под заявлением о ликвидации монастырского кладбища, и в августе 1927 году городской совет принял решение «о сносе памятников на территории бывшего Вознесенского монастыря». Одновременно с ликвидацией кладбища снесли и Вознесенскую церковь.

Через два года после уничтожения кладбища началась компания против еще существующей монашеской общины. Существовала она под именем рабочей артели «Пробуждение». Возглавляла ее Пелагея Ивановна Скопинцева. В артели состояли не только монашествующие, но и простые работницы. На них и сделали свою ставку враги веры, искусственно возбудив их недовольство руководством артели. В результате после проведенной ревизии, артель была закрыта.

После того, как монастырь был окончательно ликвидирован, часть монахинь проживало в городе Тамбове, на окраинных улицах в небольших частных домиках, где жили по двое и по трое. Пока в городе действовали храмы, посещали их, пели и читали на клиросе, помогали в уборке храма. В 1937 году те из монахинь, которые еще оставались в городе, были арестованы в один день (23 сентября), осуждены и приговорены к разным срокам заключения. Из ссылок и лагерей никто из них уже не вернулся.

В 1988 году сохранившийся Скорбященский храм был передан верующим. Уже в 1992 году архиепископом Евгением (Жданом) был освящен главный Скорбященский престол, а 29 марта предел во имя святого Алексия. В 1997 году построен крестильный храм во имя святого праведного Иоанна Кронштадтского, в 1996-97 годах водосвятная часовня, двухэтажный корпус для воскресной школы, с актовым залом и гаражом, собрана богатая библиотека, проводятся катехизаторские беседы, организуются регулярные паломнические поездки в Дивеево, Санаксары, Задонск, Москву. С 1995 по 2003 год силами прихода издавался журнал «Вестник православия», а также приходской листок «Приход». Летом 2002 года Вознесенскую обитель, в ходе своего визита в Тамбовскую епархию, посетил Патриарх Московский и всея Руси Алексий II.

Летом 1997 года на территории монастыря проводились археологические раскопки. Был обнаружен фундамент Вознесенского храма, склеп схимонахини Миропии, а также останки людей, которые во времена гонений были извлечены из склепов и разбросаны по территории монастыря. Место, где находился Вознесенский храм, было занято под детскую площадку, после раскопок оно огорожено железным забором и приведено в надлежащий вид. Над склепом схимонахини Миропии поставлена часовня, а останки людей перезахоронены.

Указом епископа Тамбовского и Мичуринского Феодосия в 2003 году Скорбященский приход закрыт и зарегистрирован Вознесенский женский монастырь. В трехэтажном корпусе, построенном в 2002 году, разместилось общежитие учащихся регентского отделения, а в здании воскресной школы само отделение. В настоящее время полным ходом идут работы по возрождению монашеской жизни в древней Тамбовской обители.