Казанская, г. Казань (храм)
О храме
История Семинарии
Казанская Духовная Семинария как духовно-просветительское учреждение берет свое начало с возникновения в 1723 году Казанской Архиерейской Славяно-Латинской школы. Поводом для ее создания послужили издания Регламента и Синодального указа от 1722 года, в которых излагалось следующее: “…чтоб всяк епископ в доме или при доме своем имел школу для детей священнических или и прочих, “в надежду священства определенных”. От 6 декабря 1722 и 25 января 1723 года в Казань к митрополиту Казанскому Тихону III были присланы указы из Святейшего Синода, в которых повелевалось: “…протопоповских, поповых, дьяконовых и причетнических детей, которые от расположенных по душам денежных платежей уволены и в школах учиться назначены, и на убылые места во священнослужители производимы быть определены, учить славянского учения и писания в архиерейских школах, как в духовном регламенте показано; а к светским наукам, к которым светские командиры спрашивают, не отдавать, и для того учения присылается букварей 250, грамматиков 90 книжиц”. Исполняя эти указы, митрополит Тихон сразу же приступил к созданию духовной школы. К 19 марта 1723 года состав учащихся определялся пятидесятью двумя учениками, которые составили первый курс обучения Архиерейской школы.
Исключительное положение Казанской епархии, населенной преимущественно инородцами-иноверцами, подвигло митрополита Тихона к привлечению в духовную школу детей из недавно обращенных иноверческих семей, чтобы они после окончания учебного заведения послужили делу просвещения среди еще не обращенных своих соплеменников. Таким образом, с самого зарождения Казанская духовная школа готовила кадры преимущественно для миссионерского служения.
В Казанскую Славяно-Латинскую школу поступали ученики, как правило, неграмотные, поэтому обучение предварялось букварем. После того, как воспитанники овладевали азбукой, им преподавалось толкование десятословия (десяти заповедей), молитвы Господней “Отче наш”, учения о блаженствах евангельских и о семи церковных Таинствах. Затем студенты обучались “славянскому грамматическому учению, части поэзии и риторики, латинскому языку, математике и правилам хорошего тона”. А в свободное время, как замечает А. Благовещенский, студенты “занимались игрою на мусикийских инструментах и приготовляли комедийные акции для повсягоднего целебрования казанской публике”.
Для более успешного развития миссионерской деятельности выпускники духовной школы при принятии сана священства приписывались к разным церквям: дети священноцерковнослужителей - в русские селения, а дети инородцев - в приходы новокрещенные. Некоторые из инородцев служили переводчиками.
В 1733 году Славяно-Латинская школа, благодаря деятельности архиепископа Казанского Илариона (Рогалевского), была преобразована в Семинарию. Будучи воспитанником Киевской Духовной Академии, архиепископ Иларион пожелал Казанскую Семинарию устроить по образцу Киевской Академии. Для этого он пригласил в Казань выпускников Киевской Академии, которые и составили кадры Казанской Духовной Семинарии.
В царствование Александра I при деятельном участии Казанского архиепископа Амвросия (Подобедова) в семинарию была введена новая методика преподавания, одобренная для народных училищ. Согласно этой методике, был расширен курс изучаемых дисциплин: были введены в учебную программу история и география, новые языки – немецкий и французский, а также дополнен курс математики. “Ученики, - писал неизвестный современник этих преобразований, улучшений, произведенных в Казанской Семинарии преосвященным Амвросием,- восчувствовав легчайший способ учения, явили к наукам охоту. И как прежде отцы почитали за несчастие отдавать детей своих в семинарию, так ныне самые священники, диаконы и прочие приводят в оную детей своих весьма охотно. Сим способом из двухсот прежде бывших учеников число оных возросло до пятисот. И сие великого пастыря рачение имеет свой наилучший успех: ибо чрез десятилетнее время бытия его сверх священников ученых и при хороших местах везде почти новоопределенных, немалое число из всей семинарии поступило в высшие духовные звания; а при том много в учители народных училищ Казанского, Симбирского и Уфимского намесничеств, и в другие светские должности, исправляемые ими с похвалою. Итак, Казанская Семинария ныне не имеет нужды заимствовать учителей из других мест, а по справедливости хвалится, что она может их другим давать”.
Уровень Казанской Духовной Семинарии при архиепископе Амвросии (Подобедове) был настолько высоким, что в 1797 году Казанская Духовная Семинария именным указом императора Павла I вместе с Петербургской возведена была в звание Академии. “Высочайше повелел оную снабдить всем званию сему соответствующим и для преподавания наук потребным, с тем, чтобы в оную присылаемы были из епархиальных семинарий отличившие себя успехами ученики для усовершенствования себя в познании высших наук и образования к учительским должностям”.
Во исполнение Высочайшей воли Святейший Синод определил:
“Для усовершения в науках присылать отныне понятнейших из семинарий учеников в Академию Казанскую;
В Академии, кроме общих для всех семинарий предметов, преподавать особые, а именно: полную систему философии и богословия, высшее красноречие, физику и языки - еврейский, греческий, немецкий и французский ;
Полные системы философии и богословия, преподавая на языке латинском, оканчивать: философскую в два года, а богословскую, в рассуждении многих ее предметов, в три года, с тем однакож, что успевшие в богословии в начале третьего года могут быть отпускаемы в семинарии или производимы на места, когда потребованы будут…”
Для развития миссионерства в Казанском крае студенты дополнительно к общему курсу еще изучали местные языки: татарский, чувашский и черемисский ( марийский - Н.Д.).
В 1814-1818 годах была произведена реформа духовного образования. Согласно этой реформе, духовные учебные заведения были поделены на классы:
Академии,
Семинарии,
Училища уездные,
Приходские.
Выпускники академий должны были стать учеными богословами, которые должны были повысить уровень церковной науки. Семинарии готовили для Церкви приходское духовенство, а также являлись подготовительными курсами для лучших воспитанников перед поступлением в академии. Училища уездные и приходские должны были служить делу просвещения среди простого народа.
На основании этой реформы Казанская Духовная Академия 21 сентября 1818 года была закрыта с целью проведения в ней ревизии, после которой Святейший Синод решил оставить статус Академии только у трех высших духовных школ: Киевской , Московской и Санкт - Петербургской. В Казани предполагалось оставить лишь только семинарию, сделав ее подотчетной Санкт - Петербургской Духовной Академии. В таком виде Семинария просуществовала до 1867 года, когда, согласно новому уставу духовных учебных заведений, в учебный процесс были внесены некоторые изменения. Семинарские программы, страдавшие до этого многопредметностью, были значительно сокращены. В них были оставлены науки, относящиеся как к общему, так и специально-богословскому образованию, и расположены в более строгом порядке и последовательности. В основу общего образования полагалось изучение древних языков и математики. Из предметов специально-богословских усиленно преподавалось Священное Писание. Преподавание Священного Писания продолжалось в течение всего времени обучения в Семинарии с целью объединить все семинарское образование и сообщить Семинарии характер духовно-учебного заведения.
Говоря об общих чертах дореволюционных семинарий после реформы 1818 года, следует отметить, что по своему статусу они были равны гимназиям, тогда как академии представляли из себя высшие духовные заведения.
В Казани Духовая Академия была вновь открыта в 1842 году, когда была осознана потребность в наличии высшего духовного учреждения, которое бы занималось подготовкой кадров для осуществления миссионерской деятельности среди местного населения. Сразу же после открытия перед Учебным Комитетом Академии встал вопрос о том, как и в каком соотношении на академическом курсе должны быть представлены светские и церковные предметы. Так как Духовные Академии XVII-XVIII вв. готовили научные кадры не только для Церкви, но и для государственной службы, поэтому воспитанникам преподавалось общее образование. С учреждением и развитием светских учебных заведений духовно-учебные заведения, в том числе и Академии, должны были сделаться специальными заведениями для “образования благочестивых и просвещенных служителей Слова Божия”. Реформа духовного образования 1814 года не привела к полному преобразованию Духовных Академий в специальные духовные заведения. В 1860-х годах вопрос об изменении учебной программы вновь был поднят. Академический курс был разделен на три факультета: богословско-теоретический, исторический и философский. В 1884 году учебный план был вновь пересмотрен. Большинство богословских предметов стали общеобязательными, а к специальным были отнесены лишь немногие из наук богословских и общеобразовательных, с разделением их на два отделения. На последнем четвертом курсе академии преподавалось вдвое меньше лекций в сравнении с другими курсами для того, чтобы у студентов было больше свободного времени для написания курсовых работ и подготовке к лекциям.
Отличительной особенностью Казанской Духовной Академии было наличие еще и миссионерского отделения, на котором преподавались инородческие языки, этнография, вероучение инородцев и миссионерская педагогика.
Метод преподавания богословских наук в Казанской Академии до половины 1850 годов сводился к тому, что до 1850-х годов отдавался приоритет теоретико-риторическому направлению. Благодаря этому методу у некоторых менее способных богословов лекции по богословию носили такой смешанный характер, что по своему содержанию могли быть отнесены сразу к нескольким богословским наукам. Введение миссионерских предметов преподавания в 1854 году открыло перед студентами новое обширное поприще увлекательных занятий исторического и этнографического характера. Прибытие в Академию Соловецкой библиотеки доставило новый обильный материал для изучения русской церковной и гражданской истории. По распоряжению ректора студенты были приглашены описывать сборники и другие рукописи Соловецкой библиотеки, составляли реестры их содержания и, увлекшись ими, тут же прочитывали то, что казалось им интересным. Этот простой факт близкого соприкосновения студентов с архивным материалом повлиял на возникновение среди студентов интереса к историческому знанию.
Исторический метод преподавания богословских наук получил положительную санкцию в уставе 1869 года, где предписывалось преподавание догматического богословия с историческим изложением догматов.
Преподавание в Академиях осуществлялось по конспектам, утвержденным начальством. По уставу 1814 года профессор при открытии каждого курса должен был представить конспект и время, которое отводилось для преподавания данного предмета. Конспект подавался ректору, а последним, по исправлении, - Правлению Академии на утверждение. Подлинные профессорские конспекты оставались в академическом Правлении на хранении, а профессору выдавалась для руководства копия с представленного им конспекта, утвержденного Правлением. Кроме того, посылалась копия со всех конспектов в комиссию духовных училищ для сведения. В конспектах профессоры указывали авторов или учебные книги, которым они следовали в своих лекциях. Конспекты преподавания и учебные руководства, одобренные комиссией духовных училищ и разосланные по Академиям, имели значение руководственное. Но в то же время они не исключали произвольный отход лектора от изложенного материала. Со времени действия устава 1869 года потеряли свою силу прежние распоряжения духовно-учебного управления об учебных пособиях в Академиях. Выбор учебных руководств с тех пор предоставлен профессорам.
В Казанской Духовной Академии было создано большое количество учебных руководств и пособий, которые были одобрены высшим духовно-училищным начальством и использовались во многих духовных учреждениях. Прежде всего, следует отметить труд профессора И.Я. Порфирьева “История русской словесности”, два раза удостоенный премии митрополита Макария и принятый с уважением знатоками как светской, так и духовной литературы; П.В. Знаменского “Руководство к Русской церковной истории”, представляющее из себя краткий, но связаный и осмысленный очерк предмета, также удостоенный премии митрополита Макария, а во втором издании он был одобрен в качестве пособия наставникам и воспитанникам семинарий; Н.И. Ивановского “Руководство по истории и обличению старообрядческого раскола с присовокуплением сведений о сектах рационалистических и мистических”. Следует также упомянуть о “Кратком курсе церковного права” профессора И.С. Бердникова, пред назначенном для руководства в приготовлении к экзаменам студентов Университета – юристов, но могущем оказать помощь и студентам Академии. Этот труд был удостоен неполной премии митрополита Макария.
Значительнейший вклад в русскую богословскую науку был внесен В. Несмеловым при написании им обширной работы, известной под названием “Наука о человеке”.
При Академии выпускался богословский журнал “Православный Собеседник”, благодаря которому российская общественность могла знакомиться с новейшими исследованиями церковных деятелей и с современной жизнью Церкви.
Быт студентов Казанской Духовной Академии регламентировался строгим распорядком. В будничные дни студенты вставали в семь часов утра, в половине восьмого совершалось утреннее молитвенное правило. В девять часов начинались занятия, которые продолжались до двух часов дня. В два часа совершался обед; с трех часов до шести у воспитанников было свободное время; с шести до девяти время отводилось на самоподготовку. В девять часов студенты ужинали, после чего совершались вечерние молитвы. До двенадцати часов все укладывались спать, после двенадцати свет в студенческих помещениях должен быть потушен. В воскресные и праздничные дни все воспитанники присутствовали на богослужении. Студенты соблюдали посты, а в первую и страстную седмицы Великого поста говели и приобщались Святых Таин. Студенты должны были держать себя “дружелюбно и предупредительно в отношениях к своим товарищам; посему не дозволяют себе действий, которые могут быть стеснительны для товарищей, каковы, например: шум, пение, крики, музыка во время занятых часов; благообразное и благочинное пение, музыка, а также и гимнастические упражнения в академическом саду” дозволялись в свободное от занятий время. Особенно не могли быть терпимы шумные и пьяные компании. “Отлучки студентов из казенного общежития в учебные дни, хотя бы во время, свободное от учебных занятий, а равно и в праздничные, но не вакационные дни отнюдь не должны быть разрешаемы далее одиннадцати или двенадцати часов ночи. Увольнения на ночь могут быть дозволяемы только по особо уважительным причинам, не иначе как с разрешения ректора”. В каникулярное время с 15 июня до 15 августа, с 22 декабря по 7 января и на Пасхальную неделю студенты имели право на отъезд домой. “Неопустительное посещение лекций составляет безусловную обязанность студентов, в исполнении которой произвол и свобода не должны быть терпимы”. Чтение книг и периодических изданий студентами должно было употребляться для более полного изучения преподаваемых наук и к духовно-умственному обогащению, а не к праздному или даже вредному препровождению времени. Поэтому литература “сомнительного содержания” не должна была быть в обращении у студентов.
Для вразумления и пресечения нарушений, совершаемых студентами, в Академии был разработан ряд прещений, которые сводились к следующему: “Меры и взыскания за нарушение студентами установленных правил могут быть низшие и высшие. К первым относятся:
замечания помощника инспектора;
внушение и замечание инспектора;
лишение или сокращение отпуска из общежития;
выговор ректора;
выговор в присутствии Правления.
К вторым принадлежат:
понижение в годичном списке по успехам и поведению;
лишение казенного содержания или частной стипендии;
увольнение на год из Академии, с правом поступить в другое высшее учебное заведение вне г. Казани;
увольнение на один год с тем, чтобы не принимать ни в Казанскую Академию, ни в какое либо другое учебное заведение;
исключение из Академии с тем, чтобы в течение трех лет не принимать в другие учебные заведения, и притом не иначе, как под ответственностью начальства учебного заведения, которое решится принять исключенного, и с разрешения главного управления того ведомства, к коему учебное заведение принадлежит;
совершенное исключение из Академии”.
Революционные события 1917 года явились катастрофой для духовного образования в России. По богословским школам удар был нанесен уже на самом раннем этапе борьбы с Церковью декретом Совнаркома “Об отделении Церкви от государства и школы от Церкви”: “Преподавание религиозных вероучений во всех государственных и общественных, а также частных учебных заведениях, где преподаются общеобразовательные предметы, не допускается”. Церковным и религиозным обществам запрещалось владеть собственностью, поэтому духовные школы, существовавшие на средства Святейшего Синода, практически теряли финансовую основу, а специальные богословские школы могли создаваться только заново, без предоставления им денежных средств и без права пользоваться учебными помещениями прежних академий, семинарий и духовных училищ, которые подлежали конфискации. Высшее церковное управление своим указом от 1 ноября 1918 года вынуждено было констатировать, что не располагает средствами для содержания духовных учебных заведений. Однако профессура духовных академий предпринимала попытки в той или иной форме сохранить православные школы.
Перед угрозой прекращения существования Казанской Духовной Академии ее совет, испросив благословение священноначалия, готов был к тому, чтобы преобразоваться в богословский факультет Казанского университета. 20 апреля 1918 года профессор К. В. Харлампович писал Н. Н. Глубоковскому, что “Луначарский стоит на непримиримой позиции и не допустит государственных богословских факультетов. Везде горе, мрак и позор, и просвета нигде не видно”. Как и в Петрограде, большевистские власти не допустили слияния Казанской Академии с университетом, и положение ее ухудшалось с каждым днем. О состоянии, в котором она оказалась к началу 1919 года, пишет ее последний ректор, епископ Чистопольский Анатолий (Грисюк) все тому же профессору Н.Н. Глубоковскому: “Библиотека в наших руках и взята под свою защиту архивной комиссией. Половина наличных студентов (человек 20) и Ваш покорный слуга, а равно и канцелярия, помещаются в здании академическом. В главном здании заразный госпиталь, почему пришлось отказаться даже от академической церкви и перейти в приходскую. Треть корпорации находится по ту сторону фронта, а трое в Москве. Остальные профессора почти все служат на советской службе и сравнительно немногие на епархиальной или совмещают должности в академии”. В марте 1921 года двадцать преподавателей Академии во главе с ректором, епископом Чистопольским Анатолием (Грисюком) были арестованы за нарушение декрета об отделении Церкви от государства. Епископа Анатолия этапировали из Казани в Москву и заключили в Бутырскую тюрьму, остальных преподавателей освободили, приговорив к одному году концлагеря условно. И уже в ноябре академическая корпорация организовала Богословский институт во главе с профессором Казанской Академии протоиереем Николаем Васильевичем Петровым и его помощником архимандритом Варсонофием (Лузиным). Коллегия Татарского Наркомпроса зарегистрировала институт, но просуществовал он менее года.
С падением коммунистического режима вновь стал вопрос о создании духовной школы в Казанском крае. К 1997 году для этой цели Казанским Епархиальным Управлением было подготовлено новое здание, где абитуриенты, сдав вступительные экзамены, составили первый курс открывшегося Казанского Духовного Училища. Открытие Духовной школы совпало с первым в истории посещением града Казани первоиерархом русской Церкви святейшим Алексием II Патриархом Московским и всея Руси. Патриарх Алексий, благословив воспитанников, преподал архипастырское напутствие и наставление. 17 июля 1998 года Казанское Духовное Училище по прошению Ректора Анастасия Архиепископа Казанского и Татарстанского , и председателя Учебного Комитета Евгения, епископа Верейского, решением Священного Синода было преобразовано в Семинарию. Определением Священного Синода от 19 июля 1999 года был принят единый устав Духовных Семинарий, в связи с которым Казанская Духовная Семинария прошла регистрацию, получив статус юридического лица и регистрационное свидетельство от 28 декабря 1999 года. Весной 2000 г. Семинарию посетила специальная лицензионная комиссия Министерства Образования РФ, в результате чего Казанская Духовная Семинария имеет лицензию на право ведения образовательной деятельности в сфере религиозного образования № 24-0137 от 20 апреля 2000 г.
Учебный план Казанской Духовной Семинарии предполагает преподавание не только богословских дисциплин, но еще и светских, которые являются необходимыми для получения любого высшего гуманитарного образования и без знакомства с которыми затруднительно осуществить миссионерское служение в современном обществе. Семинария обладает ценным сокровищем – обширной библиотекой, в которой основную часть составляют чудом сохранившиеся книги из фундаментального и студенческого фондов бывшей Казанской Духовной Академии, а также из других учебных духовных заведений города Казани - Высших Миссионерских Курсов, Женского Епархиального Училища и других.
Контакты
Епархия: Казанская.
Адрес: 420036, г. Казань, ул. Челюскина, д. 31 А.
Настоятель: игумен Евфимий (Моисеев).
Телефон: (8432) 71-14-90.
Сайт: http://kazpds.ru/hram/.
