В поселке Нахабино, в частном жилом секторе расположен не совсем обычный дом. Здесь живут бывшие бездомные — те, кто нашел в себе силы вернуться с улицы к жизни без алкоголя, наркотиков и тунеядства. Этот дом — один из многих в обширной сети приютов для бездомных людей Московского региона «Ной». Корреспондент «РИАМО в Красногорске» узнала у учредителя приютов Емельяна Сосинского, как работает организация, и поговорила с обитателем нахабинского дома трудолюбия.

Все началось в Красногорске

«Моя работа с бездомными началась в конце 2003 – начале 2004 года в Николо-Боголюбском храме в микрорайоне Павшино Красногорска. Именно там я делал свои первые шаги к церкви — крестился, воцерковился», — поделился Емельян Сосинский.

Он вспомнил, что удивился количеству нищих на паперти, когда впервые пришел в церковь. Мужчина решил исправить ситуацию и с благословения настоятеля храма погрузился в этот вопрос.
«Оказалось, что, кроме денег, каких-то вещей и еды, бездомным, собственно, нечего предложить. А они, как правило, все это пропивают, и в результате ничего хорошего из такой помощи не выходит. Но альтернативы не было», — добавил Сосинский.
Стало понятно, что единственный способ помочь бездомным вернуться к нормальной жизни — забрать их с улицы, дать им кров. Все остальные меры просто помогают им оставаться бездомными.

«Пришить» к телу общества

Сначала бездомным помогали устроиться в немногочисленные, уже имевшиеся на тот момент приюты. Затем от красногорского храма открыли собственный приют в Тульской области, он действует до сих пор.

В 2009 году Сосинский оставил Николо-Боголюбский храм. Искал ответы на свои вопросы в различных благотворительных организациях. Некоторые из них на поверку оказались тоталитарными сектами. Однако этот путь помог собрать и аккумулировать знания и опыт, с которыми мужчина пришел в храм Космы и Дамиана в Шубине.

На тот момент в большинстве приютов бездомным предоставляли кров и еду в обмен на труд.

«Мы решили взять за основу модель Иоанна Кронштадтского, который говорил: чтобы помочь бездомному, ему нужно дать жилье и не просто работу, а оплачиваемую работу. Только так ты его обратно «пришьешь» к телу общества — он сможет сам себя содержать и почувствует себя полноценным», — пояснил Сосинский.

По его словам, «Ной» стал первой организацией в Московском регионе, которая помогла бездомным найти жилье и оплачиваемую работу.

Социальные и рабочие дома

На сегодняшний день дом трудолюбия «Ной» включает 21 приют, в которых проживают около 1100 человек. Все это большое хозяйство в основном содержат на деньги, заработанные самими бездомными.

Принцип прост: из зарплаты каждого работоспособного постояльца половина идет лично ему, этими деньгами человек может распоряжаться по собственному разумению. Вторая половина отправляется в «общий котел». Эти средства идут на содержание всех членов общины — как трудоспособных, так и нетрудоспособных: стариков, инвалидов, женщин и детей.

«Из 1100 человек, находящихся в наших приютах, только 450 — так называемый рабочий состав, работоспособные мужики, которые трудятся на подсобных работах», — отметил Сосинский.

Дома «Ноя» делятся на рабочие и социальные. В первых живут те, кто может работать. Им не нужно думать, чем позавтракать и что приготовить на ужин после работы. Уборка, стирка, готовка — не их забота, этим занимается специальный персонал.

В социальных домах содержатся те, кто не в состоянии сам зарабатывать и нуждается в помощи. Здесь они получают кров, пищу и необходимый уход.

Община обслуживает себя сама. Практически все сотрудники, от администраторов домов до уборщиц и сиделок, — из числа бывших бездомных.

Трезвость и труд

Основные требования, которые в «Ное» предъявляют к постояльцам, — это трезвость и труд. В приютах строгий запрет на употребление алкоголя и наркотиков и нахождение на территории в состоянии опьянения.

В доме, расположенном в Нахабине, например, всех на входе проверяют с помощью алкотестера. Если прибор показывает наличие алкоголя, у провинившегося два пути — в местный «вытрезвитель» или за ворота.  

«Мы никого не держим насильно. Ворота для всех открыты в обе стороны. Нельзя, чтобы по дому ходил пьяный, это может спровоцировать других обитателей. Мы его проводим до Москвы», — пояснил управляющий домом.

При этом у проштрафившегося всегда есть возможность вернуться и попробовать начать трезвую жизнь заново.

Требование трудиться распространяется на всех, кто физически в состоянии выполнять какую-то работу. Даже лежачие инвалиды вносят посильный вклад в жизнь общины: например, распускают вязаные вещи на нитки, из которых потом другие обитатели дома вяжут коврики.

«Если человек ведет праздный образ жизни, ни о каком покаянии с духовной точки зрения речи не идет», — сказал Сосинский.

По его словам, после того, как в «Ное» начали платить бездомным за труд, остальным приютам и реабилитационным центрам, где постояльцы раньше работали только за еду и крышу над головой, пришлось преобразоваться в рабочие дома и начать выплачивать работникам зарплату.

Хочешь помочь — не подавай

«В течение трех лет с начала работы «Ноя» в рабочие дома — наши и другие — пришли около 90% бездомных Московского региона. С улиц ушли около 20-30 тысяч человек. В Москве и Подмосковье осталось максимум 2000 бездомных. Их можно с чистой совестью назвать убежденными бомжами, которым нравится быть всегда пьяными и никогда не работать», — сказал Сосинский.

Он подчеркнул, что возможность уйти с улицы на сегодняшний день есть у каждого бездомного. Но этот путь предполагает работу над собой, которой некоторые попросту сторонятся.

По мнению основателя сети «Ной», помочь таким бездомным можно, перестав подавать им милостыню. Только такая мера заставит их изменить образ жизни, уйти с улицы и начать работать. Еще один метод борьбы с бродяжничеством, который назвал Сосинский, — возрождение трудовых колоний для лиц без определенного места жительства. 

По словам активиста, согласно закону об оказании социальных услуг, в приютах для бездомных нужно создавать такие же условия для проживающих, как в пансионатах для ветеранов войны и труда.

«На мой взгляд, это аморально — приравнивать людей, которые трудились всю жизнь, к тем, кто много лет пил и вел паразитический образ жизни. Более того, если в приюте не обеспечивают необходимые условия, его могут закрыть, и бездомные вновь рискуют оказаться на улице», — отметил Сосинский.

Он считает, что существующие законы нужно адаптировать к реальности.

Жизнь в общине

Основатель сети «Ной» отметил, что возвращение в социум для бывших бездомных вовсе не равно индивидуальному проживанию. В «большом мире» их поджидает слишком много соблазнов.

«Социализированный человек — это тот, кто может жить в трезвости и содержать себя. При этом вернуться к индивидуальному проживанию может очень небольшое число алкоголиков. А в большинстве своем бездомные — алкоголики в последней стадии», — пояснил Сосинский.

При этом, по его словам, бывшие бездомные, борющиеся с зависимостью, могут вести нормальную социальную жизнь в общине, в трезвом окружении.

«Ты мешаешь нам жить»

«Наши дома — это Россия в миниатюре. У всех разное прошлое, разные судьбы. Здесь можно встретить настоящего академика, человека с несколькими высшими образованиями, а также того, кто не умеет писать. Большинство оказались на улице из-за алкоголизма», — рассказал обитатель рабочего дома «Ной» в Красногорске Виктор.

Раньше мужчина жил в одном из российских регионов. Был женат, проходил сверхсрочную службу в армии. После демобилизации не мог найти себя, пристрастился к алкоголю и наркотикам.

«Однажды я сидел на кухне, подошла жена и спросила: «Неужели ты не понимаешь, что мешаешь нам жить?». Я понял, что действительно порчу жизнь близким. Встал и ушел, не взял с собой даже сменной одежды. Оставил два дома, две квартиры, машину, гараж. Поехал в Москву», — сказал Виктор.

В столице мужчина бродяжничал.

«Жить на улице на самом деле легко. Ты сутками напролет пьяный, проблем не замечаешь, где ночевать и что есть — все равно. За день я мог, особо не напрягаясь, «настрелять» 2-3 тысячи рублей. Хватало и на выпивку, и на закуску, и на хорошие сигареты», — поделился бывший бездомный.

«Я здесь нужен»

Виктор называет себя верующим, хоть и не относит себя к определенной религии. Он считает, что у каждого есть потребность в духовной пище, но многие заглушают этот голод психоактивными веществами.

Свой путь с улицы мужчина начал с организации, оказывающей помощь алко- и наркозависимым. Там применяют довольно жесткие, но действенные методы.

«Я им благодарен. У меня было понимание, что я пришел в этот мир точно не для того, чтобы умереть под забором со шприцем в руке или стаканом в кармане. Нужно идти к богу. Но сам остановиться не мог, мне помогли», — сказал Виктор.

В «Ной» мужчина пришел несколько лет назад. Сейчас он женат второй раз, супругу встретил в «Ное». Удалось наладить отношения с первой женой и дочерями, девочки приезжают к отцу на каникулы.

«Живу в «Ное», потому что знаю, что нужен здесь, что приношу пользу», — пояснил Виктор.

Автор / источник: Мария Савосина / krasnogorskriamo.ru.
Фото: © РИАМО в Красногорске, Мария Савосина.