История храма на Шпалерной ул. Санкт-Петербурга восходит к первым годам строительства новой российской столицы. В начале XVIII века там, где ныне пересекаются пр. Чернышевского и Шпалерная ул., располагались селения Фроловщина и Паленица, окруженные болотами. Петр I подарил этот участок земли сестре Наталье Алексеевне. В 1711 г. здесь возвели каменный дворец для царевны, и в память избавления Петра I от плена во время Прутского похода устроили в нем домовую церковь – в честь Воскресения Христова.

По имени церкви был впоследствии назван проспект – Воскресенский (ныне пр. Чернышевского). Из Москвы, из церкви Преображения Господня на Ордынке, в новый храм перенесли почитаемую со второй половины XVII века чудотворную икону Божией Матери «Всех скорбящих Радость», которая стала одной из первых святынь молодого Петербурга. На протяжении более чем двух веков храм играл важную роль в церковной жизни города, сюда приходили молиться Петр I, Екатерина I, Анна Иоанновна, Елизавета Петровна, Екатерина II, Павел I, Мария Федоровна, другие члены Царствующего Дома и Императорского Двора, а также люди самых разных сословий – жители Петербурга, окрестностей, гости города.

Рассказывает отец Вячеслав:

«Вот находят бойца на Невском пятачке «Невский плацдарм». Молодой боец, при нем фляга, на ней написано «Кровлин В. 29 сентября 1923 г.», но на торце написано «1941 г.» И тогда понимаешь, что это подарок на день рождения. 29 сентября 1941 г. этому солдату исполнилось 18 лет – мальчик фактически. Десант на этот плацдарм наша армия начала 20 сентября 1941 г., то есть, 29 сентября он отмечал день рождения одним из первых десантников, которые заняли этот плацдарм.

Обычная фляга с водкой, которую дарили солдату не для пьянства – она была средством дезинфекции. Если тебя ранили, то другого средства дезинфицировать рану у тебя нет, а иначе – столбняк, заражение. Поэтому открывали и лили в рану эту водку. Вот мы видим здесь входные отверстия очереди, которые, возможно, солдата и убили. Но видим также на фляжке целое письмо нам, где выцарапана надпись «Река Нева», по этой реке на лодках (лодка изображена), на плотах (плот тоже изображен), тросовыми переправами (то есть, трос перекинут с одного берега на другой), в направлении другого берега, где была деревня (дом нарисован), они переправились. Там был лесистый пейзаж и среди леса извилистая дорога – вот этот Шлиссербургский тракт – дорога, ведущая ко всему их берегу. Ее нужно было перерезать, не дав возможности немцам снабжать Шлиссербург. Вот целое письмо об этой переправе, об этом десанте и о «мальчике», который был одним из первых десантников Невского пятачка.

Вот так по предмету можно восстановить судьбу этих погибших солдат. Такие истории иллюстрируют важность поиска!

«Неизвестная война» – еще и потому, что считалось: в нашем (атеистическом на то время) государстве все солдаты были атеистами. Да ничего подобного! За 20 лет сделать страну неверующей не получилось. Огромное количество найденных у убитых красноармейцев предметов – это солдатские кресты, иконы, самые различные предметы, связанные с верой человека!

Евангелие, найденное у снайпера, говорит о том, что человек пытался найти оправдание своей совести, пытался найти мир с самим собой, потому что он каждый день шел убивать другого человека.

Труба, выкрашенная в белый цвет, и образ Божией Матери, нарисованный прямо на трубе – очень правильно и иконописно безупречен.

Вот такая «неожиданная война», где мы открываем для себя религиозность наших воинов. Религиозная составляющая – очень сильная в сознании человека на войне, она формирует то духовное состояние солдат, которое делает его по-настоящему непобедимым, даже если он уступает врагу технологически или в плане оружия...».