Иоанновская община

 

31 марта 2015 г., во вторник, в часовне Святителя Николая на Английской набережной, протоиерей Николай Беляев отслужил панихиду по Степану Осиповичу Макарову, выдающемуся русскому флотоводцу и учёному, погибшему в этот день в 1904 году.

 

Адмирал С.О.Макаров родился 27 декабря 1848 г. в г. Николаеве в семье прапорщика флота. Образование получил в Николаевском-на-Амуре морском училище. Макаров участвовал в Русско-турецкой войне 1877-78 гг., в ходе которой впервые в мире применил торпеды против турецких броненосцев и был награжден золотой саблей с надписью «За храбрость».

 

Его научные труды были удостоены премий Академии наук. Макаров прославился как основоположник теории непотопляемости корабля, над которой затем он работал в течение всей своей службы, непрерывно совершенствуя и обогащая ее новыми положениями и практическими предложениями, направленными на повышение боеспособности броненосного флота. В 1897 г. Макаров также выдвинул идею исследования Арктики с помощью ледоколов. По его проекту был построен первый мощный ледокол «Ермак», на котором Макаров дважды ходил среди льдов у берегов Новой Земли и Земли Франца-Иосифа. С началом Русско-японской войны в 1904 г. адмирал был назначен командующим флотом в Тихом океане.

 

Погиб адмирал Макаров на командирском мостике флагманского броненосца «Петропавловск» под Порт-Артуром. Флагман флота наскочил на мину, взрыв пришелся в район погребов боезапаса. Артиллерийские снаряды и мины заграждения сдетонировали, буквально разорвав корабль пополам. Через две минуты мощный броненосец исчез под водой. Вместе с вице-адмиралом Макаровым погибли начальник его штаба контр-адмирал Молас, художник-баталист Василий Васильевич Верещагин, 27 офицеров и 652 нижних чина. Спастись удалось только 30 морякам, среди них был и Великий князь Кирилл Владимирович.

 

Иоанн Кронштадтский и адмирал Степан Осипович Макаров

Жизнь и служение отца Иоанна Сергиева были неразрывно связаны с Кронштадтом, городом военных моряков. Вполне естественно, что он был близко знаком со многими видными деятелями русского флота. Среди них: начальник главного управления кораблестроения и снабжения вице-адмирал Владимир Павлович Верховский — «старый друг юности и бывший смиренный сомолитвенник» отца Иоанна; адмирал Константин Николаевич Посьет, кавалер почти всех высших российских орденов и орденов многих других стран, автор хорошо известного всем морякам сочинения «Вооружение военных судов», инициатор известного в свое время периодического издания «Морской сборник»; и конечно же, Степан Осипович Макаров, вице-адмирал, человек составивши славу русской науки и российского флота, трагически погибший во время русско-японской войны.

 

Возможно, первая встреча отца Иоанна и С.О.Макарова состоялась в 1867 году, когда восемнадцатилетний Степан Макаров, штурман корвета «Аскольд», прибыл с Дальнего Востока в Кронштадтский порт. Военные моряки посещали специально для них предназначенную Богоявленскую церковь, поэтому мы можем лишь предположить, что штурман Макаров все-таки побывал на богослужении в Андреевском соборе, где к этому времени уже двенадцатый год служил священником отец Иоанн.

 

Самое ранее документальное свидетельство, говорящее о личном знакомстве С.О. Макарова и отца Иоанна, — письмо Николая (Касаткина), епископа Ревельского, начальника Русской духовной миссии в Японии С.О.Макарову, написанное 10 (22) января 1890 года. В 1886—1889 гг. Макаров совершил трехгодичное кругосветное плавание на корвете «Витязь». Помимо организации научных работ, Макаров находил время для сбора сведений о роли Православной Церкви в Японии. Вернувшись из экспедиции, несмотря на занятость, связанную с обработкой полученных гидрографических и гидрологических данных, Степан Осипович систематизировал свои дневниковые записи и в 1889 году издал книгу «Православие в Японии». Он активно помогал православному делу в Японии тем, что искал жертвователей на строительство храма Воскресения Христова в Токио. С.О. Макаров обращался за помощью к представителям разных слоев общества и, конечно, к отцу Иоанну, который к концу 1880-х годов стал известным всей России молитвенником, жертвователем и благотворителем. В упомянутом выше письме епископ Николай благодарит Макарова за хлопоты по сбору денег на православный собор в Токио и перечисляет имена людей, откликнувшихся на его нужду: «?Сколько добрых результатов Ваших хлопот! От Нечаева-Мальцева 1000 руб., от отца Иоанна — 500 р., от Самарина — 100 р., кроме того, Вы мне открыли доступ просить гр. Н.В.Орлову-Давыдову».

 

Конечно, общение отца Иоанна и С.О.Макарова становится более близким, когда служебная деятельность последнего перемещается в Кронштадт. Так, 20 октября 1898 г. газета «Котлин» сообщала, что С.О.Макаров, временно исполнявший в то время обязанности командира порта и военного губернатора Кронштадта, присутствовал на праздновании Дня ангела о. Иоанна Ильича Сергиева и произнес следующее: «От города Кронштадта и проживающих в нем моряков поздравляю Вас, высокочтимый отец Иоанн, с днем Вашего ангела и желаю Вам здоровья и сил, чтобы по-прежнему нести тяжелый крест, который по воле Божией достался на Вашу долю». Степан Осипович поместил эту заметку в свой личный дневник, в котором среди других записей за 1898 г. нередко встречаются и такие: «Был на молебствии в Андреевском Кронштадтском соборе». Барон Ф.Ф. Врангель в своей книге о Макарове отмечает, что близкая дружба, связывавшая С.О.Макарова с отцом Иоанном, значительно помогала вице-адмиралу в делах благотворительности и управления городом.

 

Дружбе этой суждено было в полной мере проявиться в деле создания первого океанского ледокола для Российского флота. В 1897 году для проведения исследований, необходимых для расчетов при строительстве ледокола «Ермак», С.О.Макаров совершил экспедицию в Карское море. Знаменательно, что пароход, на котором он вышел в море, носил имя «Иоанн Кронштадтский». В то же время Макаров составил записку морскому министру, в которой доказывал необходимость создания первого в мире океанского ледокола, с помощью которого можно было бы исследовать ледовые просторы Севера. Ответ министерства оказался отрицательным: Макарову было отказано в содействии денежными средствами и готовыми судами, которыми «русский флот вовсе не так богат, чтобы жертвовать ими для ученых, и к тому же проблематичных, задач». Другим противником строительства ледокольного судна стал адмирал А.А.Бирилев, известный своим вольностями в отношении православного богослужения. С.О.Макаров на одном из заседаний Географического общества прочел лекцию «К Северному полюсу — напролом!». Он стремился заинтересовать своей идеей русских ученых и общественных деятелей, чтобы опереться на их поддержку. Лекция свою задачу выполнила — министр финансов С.Ю.Витте субсидировал проект, и 21 февраля 1899 г. ледокол «Ермак», построенный на английских верфях, вышел в море. Путь его лежал в Кронштадт.

 

Судя по всему, отец Иоанн был не только посвящен в эту драматическую историю, но и выказал свою духовную поддержку смелому начинанию Макарова. В дневнике вице-адмирала читаем: «Еще до моего отправления в Англию для приемки ледокола отец Иоанн Кронштадтский прислал мне благословение и образа Божией Матери и св. Феодосия. Образа эти установлены были на свои места при самой постройке ледокола». Ф.Ф.Врангель уточняет, что эти иконы находились в салоне 1-го класса и в каюте самого С.О.Макарова. О том, насколько важным для адмирала и всей команды ледокола был подарок отца Иоанна, мы можем судить по заметкам Степана Осиповича в книге «Рассуждения по вопросам морской тактики» (1897): «Дело духовной жизни корабля есть дело первостепенной важности, и каждый из служащих, начиная от адмирала и кончая матросом, имеет в нем долю участия».

 

4 марта 1899 г. «Ермак» достиг Кронштадта. А в ближайшее воскресенье — 7 марта, ледокол по своему личному желанию посетил отец Иоанн. Он отслужил на ледоколе молебен и прочел лично составленную им молитву: «? Ты, Премудрый и Преславный во всех делах, Господи, ныне новый и дивный путь льдами безмерными проходити устроил еси через сие судно, движимое огнем и силою пара, умудрив и на сие дело человека, созданного Тобою по образу Твоея безмерныя мудрости! Приими ныне от рабов Твоих, предстоящих зде Лицу Твоему и дивное плавание во льдах совершивших благополучно, кроме всякого вреда, благодарение всесердечное о милости Твоей, яко умудрил еси рабов Твоих и создати таковое судно, и препроводити доселе рукою твоею крепкою, яко Твоя есть держава, Твое царство и сила, и слава, и мудрость во всех во веки веков. Аминь». Эти слова восторженной хвалы и славословия Богу за мудрость и силу, которой Он одарил человека, говорят о том, что отцу Иоанну была известна вся серьезность и рискованность ситуации. В секретной записке на имя императора Николая II, подготовленной на случай гибели ледокола «Ермак», С.О.Макаров писал: «Вся ответственность, как за мою мысль, так и за ее исполнение лежат на мне одном; и если на „Ермаке“ что-нибудь не сделано, то виноваты не те, которые сумели помешать, а я, который не сумел этого отвратить». В связи с этим понятно, почему молитва отца Иоанна произвела на всех глубокое впечатление. Впоследствии она была выгравирована на киоте одной из икон, подаренных команде ледокола.

 

Высочайшим приказом от 6 декабря 1899 г. вице-адмирал С.О.Макаров был назначен главным командиром Кронштадтского порта. Одним из главных дел, за которое принялся новый «хозяин» города и порта, стало строительство Кронштадтского Морского Никольского собора. До 1841 г. кронштадтские моряки посещали церковь Богоявления Господня, построенную по указу Петра I от 1728 г. и освященную 24 мая 1731 года. Пришедшую за сто лет в ветхость церковь в октябре 1841 г. разобрали и лишь в 1861 г. была осуществлена закладка нового деревянного здания храма, освященного 23 сентября 1862 года и просуществовавшего до 1896 года. Это деревянное здание рассматривалось как временное, и 26 января 1849 года был высочайше утвержден комитет по постройке в Кронштадте новой каменной церкви Богоявления Господня. Однако дело строительства Морского храма затянулось почти на 50 лет. Наконец, в 1897 г. был высочайше разрешен всероссийский сбор пожертвований на сооружение Морского собора в Кронштадте, который должен был стать местом молитвы для моряков и памятником славных деяний русского флота. Одновременно был объявлен конкурс на лучший проект нового храма. 10 мая 1897 года отец Иоанн напечатал в газете «Котлин» письмо-обращение к российским морякам и соотечественникам:

«Возлюбленные братья-моряки и все православные соотечественники!

 

Живя в Кронштадте сорок два года и во все это время, видя малость, скудость и ветхость Морского храма, — я снедался ревностию о нем и желанием просторного, прочного и благолепного храма, и ныне внес свою лепту на сооружение такового храма 700 руб. Благоволите и вы оказать свое посильное усердие к сооружению его».

Однако и в 1898 году давно ожидаемое строительство не началось: не оказалось удовлетворительного архитектурного проекта, из сметы морского министерства Государственным Советом был исключен кредит на постройку собора. Узнав об этом, отец Иоанн обратился с взволнованным письмом к вице-адмиралу В.П.Верховскому: «Из газет я узнал, что дело построения Морского Собора в Кронштадте отложено в долгий ящик, то есть до скончания или града сего, или и — самого века сего, близящегося к концу. Иначе понять не могу. Мы строим многомиллионные военные суда, казна отпустила 25 миллионов на укрепления Кронштадта; флотские силы обеспечены отличным содержанием; жилые помещения всех чинов морских отличаются простором и изяществом, чистотою и обилием света, а морской храм, который должен бы быть славою флота и России и — свидетельством веры и благочестия русских победоносных воинов — видом своим похож на самую убогую сельскую Церковь, или — на деревянную коробку. Почти рядом с нею возвышают гордо верхи свои каменные лютеранские Церкви, а православная — морская Церковь стоит в постоянном принижении. Не за это ли Господь принижает и наш флот, погружая наши военные суда на дно морское? Не оттого ли наши частые морские несчастия? Не оттого ли взлетел в дыму на воздух многомиллионный канатный завод среди бела дня, на виду всех? Мало ли еще нам уроков от Бога? — Нам, русским, стыдно показать иностранцам морскую святыню, разумею Церковь. Бог с вами, Господа! Доколе же это будет? Я, посторонний человек, со стороны примкнул к некоторым морякам, желающим благолепного храма, и положил начало, думая сколько-нибудь двинуть святое дело, — и неудача!»

 

Можно представить радость отца Иоанна, когда дело строительства Морского собора в Кронштадте, наконец, сдвинулось с мертвой точки. Вице-адмирал Макаров стал председателем Комитета по сбору пожертвований на строительство главной морской святыни, начались строительные работы: были посажены деревья в овраге, прилегающем к месту постройки, расчищено место под фундамент. С апреля 1901 года в личном дневнике вице-адмирала регулярно появляются записи о заседании комиссии по постройке Морского собора. Там же помещена заметка из газеты «Котлин» от 28 октября 1901 года об освящении начала работ по сооружению собора. Первого сентября 1902 года отец Иоанн в присутствии адмирала С.О.Макарова и многочисленных горожан совершил молебен на месте будущего храма. Даже уезжая в путешествие на родину, отец Иоанн в письмах не переставал интересоваться, как идут работы по сооружению собора.[13] Восьмого мая 1903 года состоялось торжество по закладке храма, в котором участвовали император Николай II, главный командир Кронштадтского порта вице-адмирал Макаров и настоятель Кронштадтского Андреевского собора Иоанн Кронштадтский. Ни С.О.Макаров, ни отец Иоанн не дожили до освящения главного храма Российского флота, но Морской Никольский собор стал достойным памятникам им обоим.

 

Газетные сообщения начала 1900-х годов постоянно рисуют вместе отца Иоанна и С.О. Макарова «во всех делах благочестия и благотворительности». Так, 12 августа 1900 г. отец Иоанн и Степан Осипович участвовали в проводах шести сестер милосердия, отправляющихся на Дальний Восток на пароходе-лазарете «Царица». В том же 1900 году отец Иоанн служил молебствие по поводу возобновления церкви во имя преп. Иоанна Рыльского при гражданской тюрьме, на котором присутствовал военный губернатор Кронштадта.

 

Отец Иоанн неизменно поздравлял С.О.Макарова со всеми церковными праздниками, о чем свидетельствуют письма и записки батюшки, сохранившиеся вложенными в личный дневник вице-адмирала. Например, 8 апреля 1900 года отец Иоанн писал: «?Позвольте соборному причту придти в Ваш дом прославить Воскресшего и поздравить Вас и супругу с высокоторжественным Светлым праздником. Не благоугодно ли Вам, чтобы мы прибыли к Вам в одиннадцать часов, до полудня?»

 

Со своей стороны С.О.Макаров каждый год обязательно присутствовал на торжествах, посвященных Дню Ангела отца Иоанна (19 октября), и на юбилеях его священнического служения (12 декабря). Безусловно, каждый раз у него находились добрые и теплые слова о дорогом имениннике и юбиляре. Журнал «Миссионерское обозрение» в 1903 году напечатал слова, которыми вице-адмирал закончил свой тост за отца Иоанна, «молитвенника земли русской, проповедника и благотворителя»: «Счастливы вы, господа, что вы видите его (указывая на отца Иоанна)! Идите и скажите вашим родным и друзьям, что видели его, что он здоров, весел, любит нас бесконечно, ласков к нам». Громкое «ура» было ответом на этот тост С.О.Макарова.

В дневнике Степана Осиповича есть записи, говорящие о том, что отец Иоанн был частым гостем в его доме: «1900. 19 февраля. Вечером была проба кинематографа у нас. Приехал отец Иоанн. Все время обеда скорбел, что не мог быть завтра. Приехал вечером смотреть кинематограф»; «1900. 11 декабря. В 5 вечера прибыл Преосвященный Вениамин. Всенощная, а потом у нас обедали Владыка, отец Иоанн, отец Александр, архидиакон и <нрзб.>«; «1901. 1 сентября. Приезд митрополита. Был у него в 6 часов вечера. Он, отец Иоанн и др. у нас затем ужинали».

 

В марте — апреле 1902 г. вице-адмирал Макаров тяжело заболел острым мышечным ревматизмом и не вставал с постели. В течение долгого времени у него держалась высокая температура, а боли в конечностях доходили до того, что он не мог передвигаться и делать записи в дневнике. Все доктора в один голос говорили, что шансов на выздоровление нет никаких. Но вот 25 марта Степана Осиповича посетил отец Иоанн. Под диктовку Макарова сын вице-адмирала записал в дневнике: «В 8 часов вечера внезапно прибыл отец Иоанн, застал Исаева. Семья была в сборе. Помолился Богу». По свидетельству очевидцев, батюшка положил руку на голову Степана Осиповича, «промолвил про себя молитву, продолжавшуюся меньше минуты, и дал поцеловать крест. Сказав — «Бог поможет!» — он вышел из кабинета».[15] На следующее утро вице-адмирал встал и вышел к утреннему чаю. Окончательно состояние Макарова стало улучшаться с 12 апреля. А 13 апреля, накануне Пасхи, отец Иоанн приветствовал семью Макаровых следующим письмом: «С живою радостью приветствую Вас со священною, предпасхальною ночью, желая Вам полной, невозмутимой радости о Воскресшем Спасителе мира. Степану Осиповичу желаю от всей души скоро совсем оправиться». По окончании Светлой Седмицы Макаров окончательно выздоровел.

 

Столь близкое знакомство и тесное общение двух выдающихся личностей позволяет нам провести некоторые параллели в их деятельности и даже говорить о духовном влиянии отца Иоанна на своего соратника и друга.

 

С.О. Макарова отличала личная скромность в сочетании с чувством уважения к деятельности других людей; готовность всю ответственность за неудачи брать на себя. Подобно тому, как отец Иоанн с самого начала своего священнического служения был озабочен судьбой кронштадтской бедноты, Макаров непрестанно думает о нижних чинах, о простых матросах и облегчении их службы. Его рапорты и приказы касаются всех сторон жизни подчиненных: питания и обмундирования, бытовых условий и досуга, и даже способа варки щей. Один из журналистов писал, что вице-адмирал Макаров «никогда не садился за стол, не испробовав пищу подчиненных». Не функциональное, а личностное отношение к каждому человеку, — черта, которую отмечают все, кому довелось общаться с отцом Иоанном. То же внимание к любому человеку проявлялось и в деятельности Степана Осиповича Макарова. Оно просвечивает даже в скупых строках его приказов: «Командиры обязаны внушать своим подчиненным, что нравственный и служебный долг каждого офицера — неусыпно следить, чтобы при работах применялись необходимые предосторожности, дабы уменьшить число несчастных случаев, имеющих иногда печальный исход». Деятельная любовь к человеку — вот, что духовно сближало отца Иоанна Кронштадтского и С.О.Макарова.

 

9 февраля 1904 года вице-адмирал Макаров получил назначение командующим флотом в Тихом океане. Сдав дела и обязанности главного командира Кронштадтского порта, он отправился в Порт-Артур. Сохранились воспоминания очевидцев о том, как происходило прощание отца Иоанна и С.О.Макарова: «О новом назначении и предполагаемом отъезде адмирала многие в Кронштадте еще накануне ничего не знали, да и не могли знать, потому что адмирал ночью вернулся из Царского Села, а ранним утром уже уехал. Как добрый верующий христианин, каких, благодарение Господу, немало среди морских офицеров, Степан Осипович в день отъезда пришел в Андреевский собор к ранней литургии, которую служил отец Иоанн, исповедался у него и за литургиею у него же причастился Христовых Тайн. Заметили, что во время литургии отец Иоанн нечаянно уронил со Святого Престола Евангелие. После литургии адмирал подошел к отцу Иоанну проститься и принять от него благословение. Прощаясь с отъезжающим и благословляя его, отец Иоанн сказал: «Желаю тебе быть мужественным и получить венец!». Слова отца Иоанна стали пророческими.

 

31 марта в 7 часов утра вице-адмирал Макаров на броненосце «Петропавловск» вышел в море, а спустя два с половиной часа корабль подорвался на мине.

 

Слух о гибели Степана Осиповича быстро дошел до Кронштадта. Узнав о гибели вице-адмирала, отец Иоанн написал письмо его супруге Капитолине Николаевне Макаровой. То живое чувство, которым дышит это письмо, свидетельствует о большой дружбе и горячей любви отца Иоанна к Степану Осиповичу и всей его семье: «Не стало доброго, лучшего друга и спутника жизни? Ныне пишу Вам эти строки, чтобы пролить хоть каплю утешения в Ваше сердце, истерзанное печалью по погибшем Степане Осиповиче. Он не погиб; а только преставился в другой, лучший, вечный мир, в коем нет болезни, печали и воздыхания, нет более смерти, в коем вечно ликуют мученики и все за веру, Царя и отечество живот свой положившие. Еще так недавно он с нами молился, прощался как бы предчувствуя свою участь, свою всегдашнюю с нами разлуку. — О душа, в которой витало столько благородства, любви к Царю и Отечеству, любви ко Христу; столько прекрасных намерений!

 

Он и Морской собор заложил в Кронштадте, которого столь долго ждали и который быстро доведен им до половины.

Вечная, вечная ему память!

Он достиг тихого, вечного пристанища и не жалеет о здешней жизни, потому что вселился в лучшую и вечную. Утешься, добрая Капитолина Николаевна с милыми своими детками. Я вспоминаю ежедневно в молитвах Стефана Осиповича.

Христос Воскресе!

Ваш смиренный молитвенник. Протоиерей Иоанн Сергеев.

5 апреля 1904».

 

А накануне отец Иоанн получил известие, что на «Петропавловске» погиб также Павел Бурачек, его крестник и сын давнего и близкого друга. На заупокойной литургии по всем, погибшим в Японском море, отец Иоанн сказал слово утешения и памяти: «?Итак, блаженны все, скончавшиеся в море смертью мученическою воины наши с начальниками своими: они теперь почивают от трудов своих, и вкушают блаженный, всерадостный покой в Боге, и видят то, чего очи не видят и видеть не могут до времени, — видят Господа, видят святых ангелов и всех святых и с ними торжествуют и ликуют. И тем тверже мы тому верим, что они скончались в светлый день Пасхи, когда Церковь празднует Воскресение Христа из мертвых и держит открытыми царские двери, показывая всем, что воскресший Христос Своим Крестом и Воскресением открыл вход в рай всем верным».

 

Совершенно неожиданным образом имена отца Иоанна Кронштадтского и С.О.Макарова оказались соединены еще раз, уже после смерти обоих. В 1914 г. в газете «Котлин» была напечатана заметка «Кронштадт — Сергиев — Макаров». Автор статьи предлагал переименовать Кронштадт в «Сергиев-Макаров», тем самым, увековечив память «досточтимых своих сограждан — духовного отца своего и всей России о. Иоанна Сергиева и гениального адмирала Макарова». И хотя проект этот не был осуществлен, имена отца Иоанна и С.О.Макарова сохранились в памяти, как жителей Кронштадта, так и всех русских людей. (Русская народная линия)

 

 

 

Фото: пресс-служба общины "Информсайт"

 

Рассказать: